- Ткань крепкая, блин, - ругался Эдди.
- Попробуй секционный нож, - сказал ему Паук. Что-то оторвалось. - Есть. Передай ножницы, пожалуйста.
- Для следующего раза ножи снова придется точить.
Этот неспешный безобидный разговор продолжался всё время, пока они резали, отрывали или пилили тело. В конце концов, Гулливер перестал обращать на всё это внимание. Ужаснее всего было упоминание "следующего раза". Что за безумные игры они тут устроили? Неужели они и правда собираются делать это каждую ночь?
Нужно вызвать полицию, подумал Гулливер.
Они прекратили резать, до Гулливера донеслись звуки вытираемых рук, звона убираемых ножей, снимаемых плащей.
- Помоги, - сказал Паук.
- За ноги?
- Ага. Так проще будет.
Гулливер не мог ничего с собой поделать. Он выглянул из-за двери. Они привязывали к ногам трупа веревку. Лампа почти погасла, но лунного света оказалось достаточно. Было страшно. Убитые женщины были похожи на куски мяса, со всех сторон свисали куски мышц и сухожилий.
Веревки были завязаны и закреплены, инструменты собраны. Паук застегнул чемодан.
- А с этим, что собираешься делать? - спросил Эдди.
- Сохраню на обед.
- И как? Вкусно?
- Если правильно приготовить.
- Попробуй маринад, - сказал ему Эдди. - Отменно получается.
Гулливеру снова захотелось блевануть. Убийство. Расчлененка. Каннибализм. Что за ужасный процесс он запустил, когда познакомил их?
Паук и Эдди тихо переговаривались, смеялись. Они убивали и расчленяли людей без каких-либо сомнений. Подобные люди не допустят чьего-либо вмешательства. И перед убийством они не остановятся. Если Гулливер хотел выбраться отсюда живым, сейчас самое время.
Снова послышался какой-то звук. Они тащили тела к двери.
Беги! Гулливер дернулся, но ноги не слушались. Единственное, что он смог - это отползти от двери. Он заполз в нишу в дальнем углу и принялся молиться. Первым появился Эдди, за ним Паук, оба пахли потом, кровью и чем-то первобытным. Они прошли мимо Гулливера, не заметив его, таща растерзанные тела и оставляя за собой кровавые следы.
Когда они отошли подальше, Гулливер поднялся на ноги и выбежал во двор. Он осмотрел прилегающие здания и понял, что из этого кровавого театра только один выход - тот, по которому ушли эти двое.
Выбора не было.
Нужно было возвращаться и прятаться где-то в здании, пока они не уйдут.
Он медленно, осторожно, чтобы не услышали, пробрался по коридору в главное здание. На кону стояла его жизнь, к тому же Гулливер никогда не был храбрецом. Однако если он будет осторожен и при определенной удаче...
