— Ну, — спросил он, — что же теперь ты думаешь делать?
— Но… ничего…
— Конечно, — сказал Лампьё, — делать больше нечего: твои шутки не удались…
— Какие штуки?
— О! я понимаю, — прошептал Лампьё, — я понимаю… Ты думаешь, я ничего не вижу?
Леонтина недоумевала.
Он продолжал:
— Послушай!.. Во-первых, зачем ты вернулась к себе в гостиницу? Не для того ли, чтобы я за тобой пошел?
— Нет.
— А карточка, там, на камине? Ты, пожалуй, скажешь, что не нарочно для меня ее поставила?.. Это, знаешь ли, ловкая штука — карточка умершего малыша… Иные попадаются на эту удочку.
— Замолчите! — взмолилась Леонтина. — Вы не имеете права говорить такие вещи… Это неправда! Вы сами пошли за мной, и я не могла вам в этом помешать…
— Надо думать!
— И доказательство… доказательство…
— О! — издевался Лампьё. — Брось свои доказательства!
Леонтина продолжала:
— Доказательство этому то, что я хотела убежать от вас.
— Что?!
— Уйти… да, — сказала она с усилием. — Куда — все равно… но уйти туда, где вас нет… Далеко… далеко… где я могла бы забыть о вас.
Лампьё вскочил.
— Ты! — вскричал он. — Ты хотела?.. — И, подойдя к Леонтине, сказал, побледнев: — Послушай, ты лжешь! Забыть нельзя, не рассказывай сказок… Нельзя этого забыть. Тебе пришла мысль уйти, чтобы я остался один, чтобы я беспокоился… чтобы искал тебя… Да!.. чтобы…
— Не мучьте меня!
— Ты меня мучаешь, — прохрипел Лампьё. — Ты! Ты только для того и пришла вчера вечером… Ты бросила веревочку… в подвал… потом позвала… и потом… ты нарочно упустила веревку, чтобы спуститься вниз. — Что же, станешь отрицать?..
Он наступал на Леонтину.
— Отвечай! — приказал он. — Не так оно было? Говори же!.. Я хочу знать!.. Хочу знать, кто толкнул тебя на это!.. Зачем ты вернулась?.. Чего ты от меня хочешь?
— Не подходите ближе! — предупредила Леонтина.
Лампьё сразу остановился.
Леонтина стояла перед ним, дрожа всем телом, опершись о спинку кровати, и глядела прямо ему в глаза, так пристально и напряженно, что он не выдержал ее взгляда.
— Уйдите, — сказала она. — Уходите прочь!.. Идите, идите… Вы видите сами, что вам надо уйти… что надо оставить меня одну… У меня больше сил нет. Вы стараетесь только мучить меня…
Она быстро закрыла лицо руками, и Лампьё замолчал. Его ненависть исчезла… Она сменилась оцепенением, Которое странным образом привело Лампьё к опасению, как бы Леонтина от него не убежала. Он все сделал для этого. За два-три часа до того он даже хотел бросить эту девушку и давал себе клятву больше с ней не встречаться. Но он решал, не спросясь ее. Он не представлял себе, что она могла питать то же самое желание, и это оскорбляло его мужскую гордость, было для него невыносимо тяжело…
