– Да, кто-то говорил мне, что ты – квотербек. Подожди-ка, так это ты и был!
Я могла бы так болтать весь день, но Шону нужно возвращаться на беговую дорожку. Я даже не смотрю на Ринзи. Она сейчас, должно быть, вонзает иголку размером с ее шест в мою куклу вуду.
Хотя вероятнее, она строит планы, как еще унизить меня. Я слышала, сайт школы пытались оснастить дополнительной системой защиты от хакерских атак, но это лишь заставит Ринзи быть более изобретательной. Она либо создаст от моего имени фэйковый аккаунт на «Фейсбуке», либо выложит на страничку в «Пинтерест»[37] очередные фотографии, по сравнению с которыми та предыдущая покажется просто парадным портретом.
Мне невыносимо мучиться в ожидании, что нового задумала против меня Ринзи. Невыносимо постоянно оглядываться, вместо того чтобы наслаждаться развитием отношений с Шоном.
Ладно, расслабься и получай удовольствие. Но будь начеку. Если Ринзи еще что-нибудь предпримет, я позабочусь о том, чтобы ее все-таки поймали. Я испытываю в этот момент такую решимость, что вытаскиваю свой блокнот, чтобы это записать.
«Дорогой папочка, – начинаю я. – Я отказываюсь позволять Марине Треске влиять на мою жизнь. Она не сможет больше поступать безнаказанно, но, с другой стороны, никакие ее поступки не будут иметь для меня никакого значения».
Минуту я задумчиво жую ручку, а потом добавляю: «Было бы просто здорово увидеть, как она опозорится прямо на моих глазах. Пусть она поскользнется и упадет, а ее шест сломается».
Я засовываю блокнот обратно в сумку и возвращаюсь к наблюдениям за Шоном. У меня уже были парни-спортсмены, но никогда раньше я не относилась к числу подружек, яростно болеющих на трибуне. Кроме как в случае с Дженной. Но она столько для меня сделала, что заслуживала моей преданности.
Что же касается Шона… Пожалуй, я могла бы стать его преданной болельщицей. И даже получать от этого удовольствие.
Серьезно?
От громкого вопля кровь стынет в жилах. Я смотрю на площадку и вижу, как Ринзи поднимается с земли. У меня по телу бегут мурашки. Она так вскрикнула, что, должно быть, что-то себе сломала. А ведь я только что пожелала ей упасть. Но нет, она не хромает. Она вся в грязи, руки в стороны, а ноги полусогнуты. Напоминает походку людей, которые так сильно обгорели, что любое соприкосновение причиняет им боль. На травму не похоже. Ее товарищи по команде, включая Шона, бросаются к ней, сгрудившись, но вскоре немного отступают назад.
