…Я представляю, как он, сильно постаревший, перебирает своими огромными морщинистыми руками северные фотографии и письма, приговаривая тихим, с хрипотцой, голосом:
«Сережка… Колька… Мальчишки!..»
Две женщины из Чебоксар приехали в начале восьмидесятых на Север. У них было много общего: обе молодые и незамужние, у обоих высшее экономическое образование, а самая главная общность состояла в том, что были они… родные сестры.
Работали в строительном управлении, жили в общежитии пангодинского поселка-спутника, носящего соответствующее основному населению имя «Юность». Вскоре вышли замуж, появились дети.
Одна из сестер, Лилия Михайловна Гончарова, решила с мужем через несколько лет возвратиться к «земной» жизни. В 1990 году, сдав пангодинское жилье, семья навсегда уехала в родную Чувашию. Это «навсегда» длилось немного, всего два года…
Им повезло: способности экономиста Гончаровой были известны в районе по предыдущей работе, и она стала заведующей пангодинского отдела «Запсибкомбанка». Коммерческий банк, как и подобает солидному учреждению новой формации, не позволил, чтобы семья ценного работника ютилась во временном жилье… Словом, Гончаровы вселились в благоустроенную квартиру.
— «На землю», как ни странно, совсем не тянет, — говорит Лилия Михайловна, — хоть там уже все есть: квартира и т. д.
Позже добавила: и сестра тоже «очарована» Севером. Долго думала над мотивами, перечисляла: привычка, уверенность в завтрашнем дне, люди… Наконец, тряхнув головой, бодро завершила:
— Мы здесь вышли замуж за хороших людей, дети родились хорошие. Без преувеличения: здесь нашли свое счастье… Вот поэтому Север нам и мил. А если бы все сложилось иначе — кто знает, какое было бы к нему отношение?…
Татьяна Николаевна Штейн коренная сибирячка. Дабы убедиться, что нет земли лучше Сибири, семья Штейн из Ишима Тюменской области перекочевала на Украину, которая является родиной мужа Татьяны Николаевны. Жаркое лето, промозглая заунывная осень, слякотная, с частыми оттепелями зима простуды, затяжные болезни… Прелести юга пришлись не в радость морозостойкой душе Татьяны, природу не обмануть, и стрелка компаса упрямо показывала привычное: север.
Но возвратиться на старое место, значит признать поражение, расписаться в «бесполезности» трех скитальческих, иноземных лет, не прибавивших ни благосостояния, ни здоровья. Корни семьи, не вросшие в украинский чернозем, иссушал ветер неопределенности…
