Лирическое настроение у Марины, как правило, в вечерний час, чаще совсем ночью. Сейчас в номере только лунные блики и приглушенный шорох сонного моря.
— Серёжка рассказывал, что ты замерзал, тонул в болотах, выносил из тундры труп друга или коллеги, спас ненецкую семью, а потом молодая ненка спасла тебя, и что потом ты чуть на ней не женился, хотел бросить жену… И ведь потом бросил?
— Что в подобной истории необычного?
Я сердит, отвечаю скупо — делаю одолжение.
— Подобной, хм. Ничего, конечно, я даже где-то читала про такое, но… Мне все-таки нужно знать, с кем меня свела судьба. В очередной раз. Мне было бы легче, если бы ты был одновременно грешником и героем. Ты герой? Или ты обычный человек?
— Обычный.
— Докажи! — она хохотнула. — Ну!
Ты следующему своему коню будешь нукать, наездница.
— Ну? — уже вежливо и не очень уверенно. — Пожалуйста…
— Доказываю. Труп не выносил. Выходили вдвоем, с коллегой. Он отморозил ногу. Нас нашла молодая ненка, на нартах привезла в чум. Таких историй немало. Все люди, присмотрись к каждому, герои и грешники.
Она встрепенулась:
— Да, согласна. Вспомнила, Серёжка рассказывал, что ты отпилил другу ногу. Я тогда не поверила, думала, он шутит. Неужели это правда?
— Шаман приказал. Иначе гангрена. Он сам не мог. Сил не было. Старик.
— Тебя потом судили?
— Вроде этого.
— Без наркоза?
— Травы на водке. Он спал.
— Это страшно?
— Я тоже выпил, прежде чем… Нет, это кайфово, отпиливать ноги.
— Не издевайся. А та, ненка? Молодая?
Я молчал, она поняла, что на этой теме табу. Наверное, я как-то необычно молчал.
Она тоже надолго обеззвучилась. Потом всё же продолжила терзать:
— Ты стрелял в людей?
— Нет.
— А в тебя? У тебя на спине шрам, под лопаткой.
— Это аппендицит.
— Я с тобой не разговариваю.
— Пьян был, не помню.
— Ты опять шутишь. В тебя стреляли из-за твоей любви? Какой-то крутой охотник, потомок ямальского царька, за которого была сосватана твоя зазноба, у которого ты отбил… И с тобой разбирались по законам тундры… или тайги? Ну, расскажи хоть раз правду!
Я вздохнул:
— Так и быть. Слушай историю полярного героя. Меня хотели распять на лиственнице и побить хореями. Это такие палки, которыми погоняют оленей. Потом привязать к двум нартам, ноги к одной, руки к другой. И пустить оленей в разные стороны. Первую упряжку строго на север, а другую строго на юг. Но, откуда ни возьмись, прилетел вертолет эм-че-эс, опустил трос с крюком. На одну руку я намотал косы красавицы, другой рукой ухватился за крюк. И мы полетели. И вот тогда в меня стреляли. Солью… До сих пор, как вспомню, так на шраме выступает соль.
