- В кустах кто-то прячется,- предупредил я братьев, - и их несколько человек. Переглянувшись, они молча направили своих лошадей в объезд кустов и обошли их по большой дуге, а спустившись в небольшую ложбинку, ловко спрыгнули с лошадей и растворились в густой траве. Я последовал их примеру. Наши лошади, видимо уже привычные к таким манёврам, спокойно продолжили свой путь но уже без седоков.
Буквально через несколько минут послышался дробный топот. Небольшой отряд кочевников в кожаных доспехах и с луками преследовал наш отряд. Их было человек 5 - 7. Приготовив пистоль, и не желая рисковать промахом, я прицелился в грудь коню всадника, что ехал с правой стороны. И как только раздались выстрелы братьев, выстрелил и я. Понимая, что шансов у пешего против конного очень мало, я стал торопливо перезаряжать своё оружие и весьма преуспел в этом. Правду говорят, что опасность подстёгивает. Быстро утрамбовав пулю и запыжив её, я встал из травы на колено и осмотрел поле нашей схватки.
Конь, которого я должен был поразить в грудь, как ни в чем не бывало щипал траву, вместе с другими степными лошадками. Ни одного степняка в сёдлах я не видел. Однако шевеление травы в месте падения всадников говорило о том, что некоторые из них или ранены, или успели соскочить с седел и теперь затаились в густой траве. Переложив пистоль в левую руку и обнажив шпагу, я осторожно пошёл вперёд. Братья ни как не выдавали своё присутствие и где то затаились. Буквально через несколько моих шагов, сразу две фигуры поднялись из травы и кинулись на меня. Промахнуться почти что в упор, даже с левой руки - я не мог, так что скрестить шпагу мне пришлось только с одним из кочевников. Его клинок представлял собой какую то странную шпагу, странную в первую очередь своей изогнутой формой в виде полумесяца. Да и манера ведения схватки отличалась от той, к которой я привык и которую изучал. Мой противник сделал ставку на рубящие удары и это было непривычно. Однако каждый его рубящий удар предоставлял мне возможность нанести колющий, чем я и воспользовался через некоторый промежуток времени. Однако мой кончик шпаги только скользнул по его кожаным доспехам и ушёл в сторону. Меня спасло то, что в руке ещё был пистоль и я, теряя равновесие, ткнул им с лицо своего противника. Он растерялся буквально на мгновение, что позволило мне нанести ещё один удар, на этот раз уже в незащищённое горло.
Кровь буквально фонтаном брызнула из раны, кочевник зашатался, схватился руками за горло, рухнул сначала на колени, а потом завалился на бок. Трясущими руками, понимая на сколько я сейчас был близок к смерти, я перезарядил свой пистоль. Идти куда то и смотреть, что стало с оставшимися кочевниками у меня никакого желания не было, а если честно говорить,- то я трусил. Наклонившись посмотреть, что за доспехи такие, что отражают удар шпаги, я спас себе жизнь, так как возникший из травы ещё один кочевник, стреляя в меня из лука промахнулся.
