Сергей осмотрелся, увидел свой портфель и взял его на колени.
— Меня очень удивила последняя ваша статья, Николай Федорович.
— Чем?
— Такая неожиданная смена убеждений…
— Убеждений? — переспросил Погорельский, ухмыляясь.
— Ну, может, не убеждений, а позиции.
— Так убеждений или позиции? — Погорельский откровенно издевался.
Сергей разозлился.
— Называйте это, Николай Федорович, как угодно, но факт остается фактом: вы переметнулись из одного лагеря в другой. Вы перебежчик. Настоящие ученые так не поступают.
Погорельский захохотал.
— Неужели не поступают? — спросил он сквозь смех, Сергей насупился и ничего не ответил.
Погорельский перестал смеяться и вполне серьезно сказал:
— Позвольте напомнить, молодой человек, что не я первый в последние годы перешел из лагеря противников реликтового гоминоида в лагерь его сторонников. До меня так поступили историк и археолог Шаклей, знаменитый альпинист Рейнхольд Месснер, английский ученый Тони Вулдридж и многие другие не менее известные люди.
Сергей покраснел. В редакции он слыл главным специалистом по «снежному человеку». Уж кому-кому, а ему, Морозову, непростительно было забыть.
— Извините, Николай Федорович, — проговорил Сергеи смущенно. — Я погорячился. Честное слово, я не хотел оскорбить.
— Бог ты мой, Сережа, о каких оскорблениях и обидах может идти речь? Я тебя отлично понимаю. Еще полгода назад я яростно отвергал саму идею реликтового гоминоида, а теперь вдруг доказываю, что он существует. Есть чему удивляться, верно?
— Вот именно. — растерянно пробормотал Морозов, — Ну, а если я заблуждался? Имею я право на элементарное заблуждение? — Погорельский встал и заходил по комнате вперед-назад.
— Наверное. — Сергей пожал плечами. — Но что-то должно было послужить толчком для принятия решения о перемене лагеря.
Погорельский резко остановился напротив кресла Сергея и склонился к нему.
— Ты попал в точку, Сережа. Толчок был. Очень резкий толчок.
Морозов непонимающе посмотрел на Погорельского.
— Ты знаешь, откуда я только что вернулся? — спросил ученый, внимательно глядя в глаза Сергею.
— Не знаю, — промямлил тот.
— А вот врать — нехорошо. Ты же звонил сегодня в институт?
— Звонил, — признался Сергей и отвел глаза.
— Я был в Таджикистане. Ты это знаешь. Но ты не знаешь, что там я попадал в лапы к йетти. Лохматые чудовища выкрали меня ночью из палатки и больше месяца продержали в пещерах. Буквально на днях мне чудом удалось вырваться из неволи. Как, по-твоему, такого рода толчок достаточен для смены веры?
