— Разрешите и мне выразить радость по тому же поводу, — изысканно-вежливо отвечал г-н Жакаль.
— Смею надеяться, — продолжал Жибасье, — что ваше путешествие завершилось успешно.
— Более чем успешно, дорогой господин Жибасье; но довольно комплиментов, прошу вас! Последуйте моему примеру и займите свое место.
Жибасье сел.
— Возьмите отбивную.
Жибасье подцепил отбивную.
— Дайте ваш бокал!
Жибасье повиновался.
— А теперь, — сказал г-н Жакаль, — ешьте, пейте и слушайте, что я скажу.
— Я весь внимание, — отозвался Жибасье, вгрызаясь в отбивную на косточке.
— Итак, по глупости этого полицейского, — продолжал г-н Жакаль, — вы упустили своего подопечного, дорогой господин Жибасье?
— Увы! — отвечал Жибасье, откладывая дочиста обглоданную кость на тарелку. — И, как видите, я в отчаянии!.. Получить столь важное задание, исполнить его с блеском — да простите мне такое выражение — и провалиться в самом конце!..
— Какое несчастье!
— Никогда себе этого не прощу..
Жибасье с сокрушенным видом махнул рукой.
— Ну что же, — невозмутимо продолжал г-н Жакаль, смакуя бордо и прищелкивая от удовольствия языком, — я буду снисходительнее: я вас прощаю!
— Нет, нет, господин Жакаль. Нет, я не приму вашего прощения, — возражал Жибасье. — Я вел себя как дурак; словом, я оказался еще глупее, чем этот полицейский.
— Что вы могли поделать, дорогой господин Жибасье? Если не ошибаюсь, по этому поводу есть пословица: «Против силы…»
— Мне следовало уложить его одним ударом и бежать за господином Сарранти.
— Вы не успели бы сделать и двух шагов, как вас арестовали бы двое других.
— Ого-го! — вскричал Жибасье, потрясая кулаком, словно Аякс, бросающий вызов богам.
— Я же вам сказал, что прощаю вас, — продолжал г-н Жакаль.
— Если вы меня прощаете, — подхватил Жибасье, отказываясь от выразительной пантомимы, которой он с упоением предавался, — стало быть, вы знаете, как отыскать нашего подопечного. Вы позволите называть его нашим, не так ли?
— Что ж, неплохо, — заметил г-н Жакаль, довольный сообразительностью Жибасье, которую тот выказал, угадав, что, если начальник полиции не удручен, значит, у него есть основания сохранять спокойствие. — Неплохо! И я вам разрешаю, дорогой Жибасье, называть господина Сарранти нашим подопечным: он в той же мере принадлежит вам как человеку, отыскавшему, а затем потерявшему его след, как и мне, обнаружившему его после того, как упустили вы.
— Невероятно! — изумился Жибасье.
— Что тут невероятного?
