– Ну да. Вон уже строятся для атаки.
Так и есть. Впереди встал сам барон, по краям выстроились другие рыцари, дальше другие тяжелые конники. Вот конь барона сделал первый шаг. Еще и еще. Сначала шагом, потом перейдут на рысь. Это если я им позволю.
– Пушки, товсь! – закричал я. – Нечетные номера – огонь!
Грохот.
– Четные номера – огонь!
Все заволокло дымом. Я подозвал Элдрика и встал на круп его коня, держась за его плечи. Так было видно лучше. Конницы у противника уже не было. Никакой. Ни тяжелой, ни легкой. Ну еще бы: по плотным рядам да чугунной картечью, да почти в упор… Крутились на одном месте около десятка ошеломленных, ничего не понимающих всадников, и все.
– Мушкетеры, на пять шагов вперед. Лейтенанты, командуйте. Пушки банить и чистить.
Мушкетеры сделали несколько шагов вперед. Залп. Еще залп. И еще. Еще три… и тишина. До пехоты было далековато для меткой стрельбы, но стреляли залпами. Больше половины пуль, конечно, уходили в молоко, но и тех, что попали, хватило. От пехоты осталась едва треть. Они побросали пики и помчались назад. Курт с кирасирами их быстро нагнал, и началась обыкновенная мясорубка. Мушкетеры тем временем примкнули штыки и пошли добивать раненых. Две резервные сотни шли за ними и вытряхивали всех из доспехов. Покойников складывали в кучу с одной стороны дороги, их барахло – с другой. Ко мне подбежал лейтенант.
– Ваша милость, баронская печать, с пальца барона сняли. – И протянул мне массивный перстень. У меня был почти такой же, болтался на шее на шнурке.
– Спасибо, лейтенант.
Он убежал. Я сунул перстень в эскарсель. Потом развернул коня, отъехал немного, слез с него. На пробивающуюся травку бросили теплую попону, и я завалился на нее.
– Курт вернется – разбудите… – И смежил веки. Кто-то накрыл меня теплым плащом.
Я лежал и думал. Что делать дальше – вернуться? Враг уничтожен, мы победили, ура-ура! А крестьяне? Если узнают, что у меня можно угонять крестьян, то так дальше и будет продолжаться. Только никто подставляться не будет. Угонят крестьян на свою территорию, и все. Вроде все шито-крыто. Здесь это часто проделывают. Но допускать этого нельзя. Так я без крестьян останусь. Кто нас всех кормить будет? И так кое-что из продуктов приходится покупать. Нет, так нельзя. Крестьян надо возвращать. Но их наверняка угнали на чужую территорию. Как только я сунусь туда – считай, объявил войну герцогу Юлих-Бергу. Не на это ли и был расчет? Мог ли герцог знать, что я отказался от графского вассалитета? По идее, нет – слишком мало времени прошло. Но могли быть у герцога свои люди при дворе графа? Наверняка. А могли они послать ему весточку? Обязательно послали. А тут уже дело техники. Герцог дает команду одному из своих вассалов пощупать меня. При случае и пограбить можно. Я сейчас бесхозный. Жаловаться на вассалов герцога куда помчусь? Ну, конечно, к герцогу, ведь только он может найти управу на своих разбойников-вассалов… и вот я уже вассал герцога. Кое-что из разграбленного мне, может быть, даже и вернут. Как все красиво. И, главное, всем хорошо. Я обретаю сильного и справедливого сеньора. Герцог получает мою сталь, со мной или без меня – это уже не имеет значения, раз я его вассал. Соседний барон получает навар с похода в мое баронство.
