Никакого самовозрастающего объема внутри них не наблюдалось. Тишь да гладь, можно сказать, космический вакуум. Вопрос быстрой и страстной близости на повестке дня не стоял.
— А еще такая фамилия… — нервно хихикнула Каролина.
— Какая? — присел на край кровати Объемов.
— Какая-какая, Объ… — Она обхватила его за плечи, потащила под одеяло.
— Объемов, — поправил он.
— Какая разница? — И Каролина впилась в его губы сухим, как перестоявшая на буфетном столе салфетка, поцелуем.
За дверью послышались приглушенные мужские голоса, шум лифта. Потом снова стало тихо. Лифт проехал мимо девятого этажа.
— Все должно быть натурально, — скомкала поцелуй, как использованную салфетку, Каролина, — иначе они не поверят. Но я не уверена, что у нас получится. Когда ты последний раз спал с бабой?
— Давно, — честно признался Объемов. — Коплю силы.
— И как копилка? Сильно пополнилась?
— Хочешь проверить?
До него вдруг дошла нелепость и какая-то издевательская карикатурность происходящего. Главное же — отведенная ему унизительная роль.
— Какого хрена? — заорал он, увернувшись от попытки Каролины снова заткнуть ему рот сухой салфеткой. — Чего тебе надо? Зачем ты здесь? Что все это значит?
— Лешка, мой муж… — едва слышно, умоляюще приставив палец к губам и указывая другой рукой на дверь, прошептала Каролина. — Он… здесь. Прилетел. Только он… не Лешка.
5.
— Прилетел?
Объемов, как ни странно, мгновенно вспомнил семейную историю Каролины — вдовы погибшего, точнее, пропавшего без вести шестнадцать лет назад пилота, вместо которого на военном кладбище похоронили манекен в форме майора ВВС Белоруссии. На его пластмассовое лицо еще положили фотографию растворившегося в небе Лешки. Героический муж Каролины велел напарнику катапультироваться, а сам увел самолет подальше от поселка в поле с подсолнухами. Люди не пострадали, а вот подсолнухам, наверное, досталось. Но останков Лешки, если верить вдове, среди обломков не обнаружили. Дальше шел какой-то конспирологический бред про испытание секретного — то ли биогравитационного, то ли пространственно-временного оружия.
— Они, — снова прислушалась к происходящему за дверью Каролина, — его ищут. Не могут найти, поэтому хотят через меня.
— Кто? — по инерции уточнил Объемов.
До него дошло, что все это не игра, а если игра, то с безвыигрышным для него и Каролины результатом. Лес рубят — головы летят. Лес почему-то увиделся встревоженному писателю Василию Объемову не как положено, в виде деревьев… а в виде обреченно помахивающих головами подсолнухов.
