– Клара…
– Просто дай ответ!
– Ты не…
– Каков твой ответ, отец?!
Он устало потёр чело.
– Хорошо, пусть будет по-твоему. Но имей в виду, у меня тоже будут свои условия…
Вот так я отвоевала право учиться в Мирнах. У нас был уговор: я не замечаю слежку, которую он ко мне приставит, и раз в месяц являюсь в Эпиры, чтобы повидаться с отцом, благо Мирны находились в часе езды от столицы. Отец, в свою очередь, даёт мне деньги не учёбу.
От квартиры я отказалась, предпочтя жить в общежитии. Ричард не настаивал, полагая, что в стенах Академии мне опасность не грозит.
Главное – я поступила! Моё новое имя теперь было Агата Хромкла. Когда я его услышала, впервые за долгое время прыснула от смеха, по-настоящему, до спазмов в животе.
Ричард уверял, что это надёжная фамилия. Настоящая Агата скончалась от недостаточности (то ли сердечной, по ли почечной) в очень удачных условиях, и никто не сможет докопаться до истины. На вопрос: а что такое «удачные условия» мне ответили тактичным молчанием.
Я поступила! Это было нелегко, волнительно и очень растянуто во времени, но мне удалось. Я начала учиться, обосновалась в Мирнах и считала себя счастливой. Нет-нет, я была очень счастлива!
Счастье! Такое простое слово. Великие умы говорят: нельзя обрести его, просто меняя окружение, нужно меняться изнутри. Видимо, я изменилась, потому что наконец-то обрела то, к чему так долго шла.
Моя внешность тоже преобразилась: я наконец-то стала позволять себе платья ярких расцветок, купила помаду и обстригла волосы – они у меня теперь едва касались плеч и немного вились. Меня подтолкнули к изменениям другие художницы. Они, как и я, перешагнули барьер общественного мнения, отказавшись от возможности иметь семью, ведь, согласно законам Конгрес-Магер, замужним девушкам учиться нельзя.
В теории, этот запрет распространяется лишь на время учёбы, но на практике – навсегда. Мало найдётся мужчин, желающих взять в жёны 24-летнюю девушку (именно во столько лет мы заканчивали Академию), да ещё и художницу.
Некоторые из нас были некрасивы, некоторые – бедны, многие просто устали от патриархального мира. Но поразительно, как много способна сделать с человеком возможность заниматься любимым делом. Мы расцветали!
Увы, Мирная Академия, хоть и славилась на всю страну, внешне выглядела как картонная коробка с прорезями-окнами. Там было сыро, холодно, и зимой все студентки вовлекались в жизненно важный процесс утепления окон. Словом, на первый взгляд – дыра дырой. Возможно, так и было задумано, ведь государство не поощряло решение молодых девушек идти в художницы. Ещё бы, столько будущих матерей пропадает. Никто не слышал самих художниц – не девушки виноваты, а мужчины, которые верили, что после обучения мы становимся развращёнными бесами.
