Зина. Что ты хочешь сказать своим «вот так»?
Мотл. В самом деле, что?
Арнольд. Люди понимают лишь то, что хотят понять, то, что их устраивает, и ничего другого!..
3ина. В Варшаве, возможно, но не здесь!..
Арнольд. Здесь тоже, здесь тоже, везде!
Зина. Нет, сударь! Нет! Не надо! Не везде! Не здесь!
Арнольд. Да, сударыня! Да! Везде! Дураки и мерзавцы есть везде!
Морис (швыряет внезапно свой текст между Зиной и Арнольдом и кричит). Вы перестанете драть глотку?
>Всеобщее смущение, молчание. Тогда он продолжает более спокойным тоном.
Репетиция окончена.
>Мотл подбирает брошенный Морисом текст. Морис берет его и цедит сквозь зубы.
Всего хорошего!
>Уходит.
>Залман на корточках перед печкой, он разжигает огонь. Входит Мишель.
3алман. Ты уже здесь?
Мишель (подходит и греется у печки). «Лучше прийти на четверть часа раньше, чем хотя бы на одну минуту позже».
3алман. Ах вот как! Есть такая поговорка?
>Пауза.
Однажды, много лет назад, я был тогда еще молодым и красивым… ну, скажем, был тогда еще молодым… моя мать мне сказала: «Ступай-ка ты к дяде в Броды, там ты, может быть, станешь ученым или еще кем-нибудь! И Господь однажды в своем ослеплении, может, и тебе назначит хорошую судьбу, хотя ты и бандит, проходимец и тупица». Мой дядя в Бродах был вроде раввина, он хорошо зарабатывал, у него были ученики, он, кроме того, продавал билетики со счастьем и еще кое-чем занимался, словом — концы с концами сводил… Ну, я распрощался со всеми, что я буду спорить? Ступай в Броды? Пойду в Броды… Но вместо того, чтобы идти туда обычным путем, я решил где взять напрямик, где срезать угол, шел то там, то здесь, день все вверх, день — все вниз, я тянул, тянул, а время шло… Однажды, много позднее, когда у меня уже начала пробиваться борода, я встретил неподалеку от Бродов какого-то безумного старика с растрепанной бородой, он бежал, как угорелый, будто за ним гнался дьявол!.. Это был мой дядя из Бродов! Я ему говорю: «Куда бежишь ты, дядя, в твоем возрасте, один, под дождем?» Шел дождь… Он узнает меня и начинает плакать и благодарить Господа за то, что он до этого времени задержал меня в дороге: всех его учеников насильно завербовали в армию. Броды принадлежали уже не Польше, а Российской империи, царю, и царские солдаты явились и силой взяли всех мужчин, которые имели растительность на лице и кое-что в штанах и могли стоять хотя бы на одной ноге. Он же убежал, опасаясь, как бы демоны не опомнились и не прихватили также и его, несмотря на его преклонный возраст, седые волосы, расширение вен и ревматизм. С тех пор я всегда и везде опаздываю!..
