Мириам. Не знаю… На первый взгляд… не думаю!..
Мишель. А для меня это история подлинная!.. Я мог бы сыграть хоть завтра и кривого, и даже самого Якова из Кобрина, мне они понятны, и я люблю их. И наоборот, другая история, которую Морис хочет в меня затолкнуть… Пусть я даже знаю, что так было на самом деле, я не могу в нее поверить… О! Когда действие происходит на острове Дьявола или в тюрьме, где надо стонать, молча страдать, и прочее, и прочее… тогда еще ладно, ничего, но когда надо провозглашать свою невинность, свою любовь к знамени, к Франции, к армии, тут!.. Ничего, я в ступоре, полная пустота.
Мириам. На самом деле понять не так уж и трудно…
Мишель. А мне трудно. Кстати, тут ведь не только понять надо, но и принять, а я этого человека не принимаю — всегда спокоен, вежлив, разве у него нет повода поволноваться? Ну, пусть не плюнет им в рожу, но хотя бы отругает их, играть было бы легче…
Мириам. Что ты хочешь, он ведь не думал ни о тебе, ни о твоих исполнительских проблемах…
Мишель. А надо было бы!..
Мириам. Между нами говоря, думаю, что ты преувеличиваешь. Вот если бы ты не вдавался так глубоко…
Мишель. Ну вот, она уже говорит, как ее отец!.. Мне лично никогда никого убивать не хотелось. Обругать — да, но убить — никогда…
Мириам. Так ведь и ему не хотелось…
Мишель. Тогда с чего бы он сделался капитаном? Нарядный мундир захотелось поносить? Нет, нет и нет! На запах крови потянуло, на запах крови!.. Спятил твой Дрейфус… свихнулся…
Мириам. Да нет же, он просто любил свою родину, армию любил.
Мишель. Вот, вот, я и говорю: спятил…
Мириам. Послушай, Мишель! Если бы, к примеру, у тебя была семья и дом и твоему дому грозила бы опасность, стал бы ты его защищать?
Мишель. Нет, если бы мне хватило мужества, я бы уехал…
Мириам. Но нельзя же постоянно находиться в бегах…
Мишель. Почему нет? Как говорил мой отец: носи зубную щетку в кармане и далеко от детей не уходи — мало ли что может случиться…
Мириам. Отец твой пятьдесят лет здесь живет и чувствует себя как дома.
Мишель. Но…
Мириам. Даже если другие не хотят этого признавать, он у себя дома, верно?.. Имеет право чувствовать себя как дома в своем доме, в своем городе, в своей стране, разве не так?..
Мишель. Мой отец — случай особый. Да, он здесь живет пятьдесят лет, но в постоянном ожидании!
Мириам. Пусть так, а Дрейфус чувствовал себя как дома — во Франции!
Мишель. Ну так он ошибался!..
Мириам. Вовсе нет: ошибались другие, и тому есть доказательство!
