) Отец отвечает за каждое слово, хорошее или плохое, произнесенное его ребенком!.. Какое бы это слово ни было!
Симон (громко, стараясь прервать поток слов своего собеседника). Во-первых, это не мой ребенок.
Апфельбаум (прерывает его). Господин Зильберберг, пожалуйста, давайте поговорим серьезно, совершенно серьезно; мы очень давно знакомы и вполне могли бы побеседовать как два гражданина, знающие свои права и обязанности.
Симон (рявкает). Жирар! Говорите Жи-рар!
Апфельбаум. Извиняюсь, но знаете ли, бессмысленно менять имя. Меняют фамилию, а не имя.
Симон. Не Жерар, а Жирар; я — Симон Жирар, запомните — Жирар!
Апфельбаум. Я тоже поменял фамилию, когда переходил границу зоны. Мне прилепили нечто совершенно непроизносимое: Гайяк, Гойяк, Гийяк. Я уже не помню. Но здесь, в префектуре Лиможа, я зарегистрировался как Людовик Апфельбаум, еврей, родившийся в Тарнопольском, Белоруссия, гражданин Франции согласно декрету о натурализации, проживающий на улице Дудовиль и т. д. И они выдали мне удостоверение личности, продовольственные карточки и все прочее на мое настоящее имя, и я могу с гордо поднятой головой ходить по любой дороге департамента Верхняя Вьенна и соседних. Так, по крайней мере, они мне сказали… Но что мне делать в других департаментах, а? Что мне там делать? Что я здесь-то делаю?
Симон. Здесь у нас департамент Коррез, Верхняя Вьенна — выше.
Апфельбаум. Так мы, значит, в Коррезе!
Симон (с грохотом ставит на плиту кастрюлю с водой, разводит огонь). Так что случилось? Ваш сын и мой племянник поссорились, и поэтому вы вваливаетесь ко мне среди ночи?
Апфельбаум. Среди ночи? Сейчас полдень!
Симон (срывается на крик). Я плохо сплю!
Апфельбаум. Вы что, думаете, мне спится сладко? Все мы сейчас спим плохо. Но как бы я ни спал, я всегда встаю в семь часов. И иду жечь древесный уголь. (Показывает свои почерневшие руки.)
Симон. Вы пришли, чтобы рассказать мне об этом? Вы хотите прилепить мне на крышу желтую звезду, чтобы она там маячила и вертелась, словно флюгер? Если вы сами заявили в префектуре, что вы еврей, значит, надо, чтобы и я угодил в тюрьму вместе с вами, да?
Апфельбаум. Господин Жерар, Жильбер, или как вас там…
Симон. Жирар! Жи-рар!
Апфельбаум. Это я должен кричать на вас, а не вы на меня. Я должен ругать вас, потому что ваш сын оскорбил моего мальчика!
Симон. Он не мой сын, черт побери, он мой племянник!
Апфельбаум. Сын вашего брата?
Симон. У меня нет братьев. Он сын брата жены.
