— Не понял…
Мне ничего уже не ответили. Однако в глубинах Вселенной произошли подвижки, плавно переросшие в борьбу за власть. Грации заклубились, фонтанируя излишками биополя, Логос обдал пространство леденящим жаром, а неизменные цифры пригвоздили меня, словно святого Себастьяна, стрелы. В воздухе запахло серой…
— Так он, новенький! — вздыбились тетки и заструились все разом ко мне. — От него землей еще пахнет! Давайте его защекочем, девочки! до полной метаморфозы…
Но тут вмешался Ягодка. Он применил новейшие разработки в области лазерного мега-луча. Грации засквозили, безобразно вибрируя — и аннигилировали в глубинах мирозданья.
— И куда ты их?
— В небытие.
— Круто.
— А ты что хотел? — возмутился Ягодка. — Если бы эти твари принялись тебя щекотать, то ты трансформировался бы в одну из них. Не исключена возможность, что тогда, обретя их вероломные наклонности, вновь зародился бы на земле…
— Я бы не отказался.
— Ты зародился бы на земле мелкой вздорной бабенкой, начисто лишенной моральных устоев, — пояснил Ягодка.
— Ничего себе — Высшая Полифония…
— Это у них сленг такой, — объяснил Ягодка, — типа фени… Тут много таких, так что будь осторожен. Эти тетки, все как одна, на земле были старыми девами. Вот теперь и расплачиваются за стервозность характера и презрение к вашему брату.
— Справедливо.
Вообще-то, прозвище Ягодка дал ему я. Полностью оно звучит так: Не Их Поля Ягодка. Оказывается, этот сорванец, решивший поиграть со мной в прятки во время пресс-конференции и постоянно смущающий меня своими ироническими комментариями, оказался никто иной, как мой персональный Ангел-хранитель. Большой мой приятель еще по земным делам. Я уже докладывал вам его характеристики. Это не ангел — чума! — самолет истребитель, типа «МИГ», с вертикальным взлетом, две скорости звука; на вооружении ракеты: «Воздух — земля» и «Воздух — воздух», а также применяются новые разработки в области лазерных мега-лучей. Имеются так же наработки в — святая святых! — полярных Альфа излучений. Шустрый, короче, не углядишь… Он и устроил мне досрочное освобождение и столь высокую трибуну выхлопотал.
Вот и теперь меня спас от столь позорного перерождения!
Так вот, он мне сообщил недавно, что тут много разных заповедных местечек имеется. На любой вкус. В любой плоскости и любом измерении. Разнообразие, короче, непостижимое! Полетаешь, мол, сам всё увидишь. А облака это так… на первое время. «Не могу же я тебя, — говорит, — в натуре, такого еще „земного“ и „неостывшего“ в Высшие Сферы ввести… У нас тут строго».
