Кайнок | страница 62

— Там хоть лес? Или голые подступы? — спросил Груздев.

— Прошло двадцать лет. Проводник не берется сказать что-то определенное.

— Двадцать — это много, — поддакнул Тодоев.

— И совсем мало, — имея в виду «Кайнок», сказал Пирогов.

— Это на чей характер, на чью породу.

— В Харькове я разговаривал с циркачом-дрессировщиком, — сказал Федоров. — За двадцать лет он выдрессировал четыре поколения лошадей танцевать вальс «На сопках Маньчжурии»…

В коридоре бухнула входная дверь, и в кабинет кто-то постучал. Корней Павлович крикнул: «Да-да!» и поднялся навстречу.

— Товарищ лейтенант, — послышался голос Варвары. — Уже пришли.

Пирогов оглянулся на гостей, указал на сверток матрасов между шкафом и сейфом.

— Располагайтесь около печки. Успеете вздремнуть часа три. А я займусь. Собирается народ.

Уже можно было рассмотреть зелень кедров и елей, когда наконец проводник — бывший партизан Трофим Сидоркин остановился.

— Видите скалу? Сразу за ней, по правую руку, — пещера. Узкая такая щель. На пузе мы туда ползали. От нее шагах в ста в стороне лежала огромная куча камней. Под ней они и должны хорониться, — там, как изба большая.

— Вход с какой стороны? — спросил Пирогов.

— Вход со стороны кучи. Ежели отсюда идти.

— Ладно, спасибо, возвращайтесь к машине.

— Едят тя мухи, — обиделся старик. — Уже не нужен?

— Тогда держитесь сзади.

Уполномоченные не проронили ни звука. Они смотрели в указанном направлении, будто силясь подвинуть взглядом ребристую, как автомобильный радиатор, скалу.

— Я иду открыто, — сказал Пирогов. — Ваша задача не лезть в глаза, но попытаться обойти участок хотя бы полукругом.

— Я с тобой, лейтенант, — сказал Павел.

— Зачем?

— Я с тобой, — упрямо повторил он и вытащил из-за пазухи парабеллум.

— Это у тебя откуда? — Пирогов протянул руку. Козазаев отвел ее.

— Трофей. После операции сдам, не беспокойся.

— Ну, бог с тобой. Пошли.

Группа рассредоточилась. Тодоев, прячась за камни, деревца, короткими стремительными перебежками двинулся в обход слева. Поотстав на несколько шагов, таким же аллюром пошел Федоров. Груздев, наоборот, прижался к крутизне и выдвинулся справа. Приблизившись к скале, он остановился, прислушался и, осторожно ступая, пошел вдоль нее.

— Наш черед, Павел.

По прямой они быстро поравнялись с Груздевым, догнали Федорова. Тот уходил все левее, к подножию перевала, как лиса, рыская туда-сюда.

Перед ними открылась широкая котловина с голой отвесной стеной на востоке. Под ней еще держались утренние сумерки. Несколько глазниц-пещер на высоте, доступной разве что скалолазам, чернели круглыми холодными дырами. Скала наблюдала за долиной и днем и ночью. Левее, с юга на северо-запад, мчалась речка. В утренней тишине было слышно, как плещется вода по камням.