— Тем более, я должен поспешить.
Начальник станции лично проводил меня к командиру стрелков. Тем оказался высокий детина с буйной шевелюрой светлых волос, выбивающихся из-под форменной фуражки и широким, будто топором рубленым лицом. Начальник представил его, как командира отряда железнодорожной охраны Твердило.
— Вот товарищ страж желает с вами прокатиться до Хаджитархана, — сообщил ему начальник станции.
— Места в эшелоне нет уже, — отвечал тот. — Это даже я знаю. И командир эшелона скажет вам тоже самое.
— А если я с вами на платформе прокачусь? — предложил я, указав на закрытую со всех сторон бронированными бортами боевую платформу, хищно ощетинившуюся пулемётными стволами. Она была установлена перед локомотивом. Вторая почти такая же, только с бортами пониже, располагалась в середине состава. И на ней стояла пара небольших пушек. Вместо бронебортов её защищали мешки с песком.
— Неположено, — в одно слово ответил мне Твердило. — Даже с вашими документами и мандатом. На боевой платформе имеют право находиться только стрелки и артиллеристы железнодорожной охраны.
— Послушай, товарищ Твердило, я ведь со своим мандатом могу конфисковать под собственные нужды весь эшелон. Так что давай не будем обострять, ладно? Место на платформе для меня найдётся? — Твердило без особой охоты кивнул. — Вот и договорились. Когда оцепление снимать будешь, я с тобой и твоими стрелками на поезд и сяду, — Твердило кивнул ещё раз.
Тут и гадать нечего, я ему совершенно не понравился. Но мне в тот момент было абсолютно наплевать.
Когда нестроевые погрузили наконец в вагоны всех коней, дали команду и народармейцам. Однако те не спешили, докуривали себе и допивали чай из котелков, пользуясь тем, что кипятка было вдоволь. Да и подышать хотя бы относительно свежим воздухом перед долгой тряской в набитых вагонах хотелось всем. Тем более что спешки никакой не было. Паровозная команда только бралась за дело.
Оцепление однако убирать не спешили. Многочисленные скопившиеся на перроне мешочники заволновались, понимая, что поезд скоро уйдёт и места им в нём не достанется. Они начали напирать на бойцов Твердилы. Но тот вполне оправдывал данное при рождении имя. Его стрелки принялись отталкивать всех прикладами карабинов. А кое-кому перепадали и смачные тумаки. Вот только напора толпы это остановить не могло.
— Хотел я по-хорошему, да видать не судьба, — буркнул Твердило себе под нос, а после достал из деревянной кобуры свой угловатый пистолет имперского производства и трижды выстрелил в воздух. — Стрелки! — крикнул так громко, что у меня чуть уши не заложило. — Карабины наизготовку… Бери!
