В чужом небе | страница 31
Вечерами мы разбивали лагерь прямо на дороге. Вряд ли тут по ночам кто-то ездит. Спали все – и возницы, и народармейцы – прямо на телегах. Ставить палатки и ночевать в ледяной грязи не хотелось никому. Мы разжигали большие костры и караулили по трое. После остановки народармейцы собирали сырой хворост, из которого, казалось, костёр складывать бесполезно. Однако у местных уроженцев были свои способы. Дерево в огне сначала только сильно дымило, а после давало жаркое, ровное пламя. На нём сушили портянки, обувь и шинели. Бойцы сидели на подводах, кутаясь в одеяла, днём надёжно спрятанные поглубже, чтобы и их не промочило дождём. Но и те успели основательно отсыреть и почти не грели.
— Снимите шашку, товарищ Кудряй, — посоветовал я младшему командиру утром третьего дня нашего совместного путешествия. — Зачем таскаетесь с лишней тяжестью?
Я спрыгнул с подводы, уступив место на ней народармейцу, и шагал теперь рядом с Кудряем.
— По форме положена мне шашка, как среднему командиру, вот и таскаюсь, — не слишком вежливо ответил мне тот.
— Вы всерьёз думаете, что она может пригодиться вам? Да у вас в пистолете патронов хватит, чтобы перестрелять едва не половину бандитов, что прячутся сейчас по лесам.
— Может и так, — с равнодушным видом пожал плечами Кудряй, — да только кто ж знает, как всё обернуться может? Приходилось мне и после войны шашкой работать. Да и привык я к ней.
— Артиллерист? — сделал я закономерный вывод. Шашка у него была обычная – пехотного образца, но в траншеях с ней не развернуться, и потому только самые повёрнутые аристократы продолжали их носить. А вот артиллеристы – другое дело. Особенно полевой артиллерии. До них частенько добирались во время боёв вражеские кавалеристы, отправленные в неглубокий рейд по тылам. Вот тогда-то шашки очень даже пригождались.
— Довелось командовать орудием ещё в Первую войну. В Гражданскую уже батареей. А вы служили?
— Во флоте – тоже можно сказать орудием командовал, плутонгом. Пока наш линкор не разнесли в бою над Йольдиевым морем имперцы.
— Стало быть, ничего длиннее кортика не носили, — усмехнулся Кудряй.
— В Первую войну – да, потом и шашкой пришлось поработать и штыком. Но на службе уже все навыки притупились. Разве только в седле держусь уверенно.
— У нас по осени пешком быстрее. Обоз потому такой большой собрали, чтобы до первых заморозков на объекте народ протянул. Это сейчас с неба сеет морось невразумительная, а возвращаться подводы будут уже под настоящим дождём. Тогда только порожними пройти и смогут. С грузом – уже никак.