Мы метались по небу среди облаков как угорелые. Складывалось впечатление, что у врагов в цинках было раз в десять больше патронов, чем у нас. Они будто плетьми хлестали небо длинными очередями. Нам приходилось увёртываться от них, проскальзывать едва ли не между пуль, чтобы добраться до жёлтых аэропланов.
Наверное, мне просто несказанно везло. Я, конечно, не сбил больше ни одного жёлтого, зато и из боя вышел относительно целым. Отделался лишь дырами в спиленных крылышках «Ньюпора» да длинной чередой мелких пробоин в фюзеляже.
Бой же в целом завершился, что называется, в ничью. Мы уступили небо жёлтым, зато большинство наших вернулось на «Карадок».
Когда я выбрался из кабины, меня уже приветствовал Редар. Он хлопнул меня по плечу и от переполнявших его эмоций принялся тараторить так быстро, что я едва понимал его. К тому же, он то и дело сбивался на какой-то диалект, и тогда я переставал понимать его совершенно. Правда, он настолько активно махал руками, что и слов, в общем-то, не надо было.
— Отличный бой! Просто лучший! Давно так не дрались! Как ты прижал этого жёлтого, — дальше последовало слово неясного, но скорее всего ругательного смысла. — В первую же минуту – победа и сбитый враг. Мне бы так!
— Ещё полетаем, — подмигнул ему я. — Хватит жёлтых на всех нас.
С человеком, который в случае сомнений может дать очередь тебе в хвост, мигом превратив аэроплан в огненный шар, следует как можно скорее наладить дружеские отношения.
Мы вместе наблюдали за тем, как наши «Ньюпоры» подключали к мощному генератору крейсера. Одновременно техники заправляли пулемёты свежими цинками и пытались подлатать аэропланы насколько это возможно.
— Эскадры сближаются, — заметил Редар. — Скоро драка пойдёт совсем без передышек. Вот тогда тяжело нам придётся, — он уже заметно успокоился и говорил медленней, не переходя на свой родной диалект. — У жёлтых патронов в цинках чуть не вдесятеро против нашего, а то и того больше. Если прижмут нас в палубе, пиши пропало. Перещёлкают нас, как куропаток.
— Выходит, нам нельзя дать врагу сделать это, — развёл я руками.
Тут как раз техники отбежали от наших аэропланов. Начальник лётного отряда дать команду «по машинам». И мы снова поднялись в небо – для новой схватки.
Эскадры сближались, осыпая друг друга градом снарядов. Теперь уже в дело пошли все калибры. Громом гремели орудия главного – от одного прямого попадания снаряда его крейсер мог переломиться надвое. Рявкали цепными псами меньшие. А самые малые вместе с митральезами и пулемётами чертили небо фосфорными пулями, прикрывая аэропланы, не давая подобраться вражеским торпедоносцам.
