Покончив с этой формальностью, Осмол проводил меня в расположение штаба кавалерийской бригады. Идти пришлось, надо сказать, довольно долго. Мы вдвоём шагали по опустевшим улицам Бадкубе. Оба держали кобуры расстёгнутыми. Дважды нас останавливал патруль из народармейцев. Это были уставшие люди в шинелях и при винтовках с примкнутыми штыками. Один патруль возглавлял младший командир с синим от щетины лицом. Он курил изжёванную самокрутку и то и дело плевал себе под ноги, пока проверял наши с Осмолом мандаты. Во втором же за командира был солдат с курчавой бородой. С него можно было запросто разбойников писать. Он долго возился с нашими бумагами, возя по ним заскорузлым пальцем, читал медленно, шевеля губами.
— Союзники, значит, город патрулировать не спешат, — заметил я, когда нам вернули документы во второй раз.
— Они ближе к нефтяным полям ходят. Там ведь их эскадра рядом с танкерами стоит. Только дежурный крейсер в небе – остальные на земле, экономят энергию. Ну и на окраинах их инженерный батальон помогает с укреплениями. И ещё слухи ходят, что Невер сговаривается с Щекарем. Знакомое имя?
Про атамана Щекаря я знал. Лично знаком не был, однако наслышан о нём. Как и все, кто жил на границе с Великой степью. После разгрома его армии аристократов, учинённого лихим командармом Будиволной, Щекарь собрал вокруг себя верных людей, но занялся не банальным разбоем, как поступил бы на его месте другой. Он увёл свой корпус с прибившимися по дороге людьми из разгромленной армии в Великую степь. Там Щекарь не примкнул к бежавшей под крыло князя Махсоджана Директории Адмирала. Вместо этого он вторгся во владения одного из соседей Махсоджана, владевшего парой городов и десятком деревень. Земля там была едва ли не самой плодородной во всей Степи. Щекарь разбил ополчение и цириков местного князя и сам воцарился в его уделе. Однако князем именовать себя не стал, предпочтя звание атамана.
Он не участвовал в налётах на молодое Народное государство, и ему не пришлось снова встретиться с Конной армией Будиволны. Как бы ни хотелось тому покончить с давним врагом, но сделать он этого не мог. Вторгаться во владения правителя Великой степи без повода права лихой командарм не имел – на этот счёт у него имелись чёткие приказы из столицы. Он бы и наплевал на них, да специфика Великой степи на этот раз играла против него. Напади он без повода на кого угодно, и на него в ответ разом обрушились бы все князья со своими ополчениями и цириками. А так они позволяли бить других поодиночке, втайне радуясь тому, что конница Будиволны проходится с огнём и сталью не по их владениям. Правда, от налётов и грабежей на территории Народного государства никто, кроме Щекаря не воздерживался.
