Застрекотал кинопроектор, и на простыне появился белый прямоугольник. Константин Петрович отрегулировал резкость, и вдруг все ясно увидели круглые часы.
Мишка глазам своим не верил. Точно! Те самые часы, которые висели над проходной. Это он сам снял, сам! И как хорошо видно! Две минуты пятого! А на экране — уже новые кадры.
— Это рабочие со смены идут! — взволнованно сказал Мишка. — А сейчас… Смотрите, смотрите!..
Серега сразу узнал отца. А потом он уже не слышал, что говорил Мишка, что говорили другие ребята. Он только видел отца. Вот отец удаляется. Темнеет его сутуловатая спина, на голове — серый блин кепки. Вот он стоит. Мимо проезжает машина, идут люди. Он ни на кого не смотрит. Тень от козырька чернит лоб. Вид у отца усталый и мрачный. Вот кто-то подходит к нему. Да это же Кунцев! Он бывал у них. Выпивали вместе с отцом. Смеется. По карману себя ударил. Наверно, о получке говорит. Сейчас пойдут выпивать. Нет, отец даже не улыбнулся. Тоже что-то говорит. Он как больной. Кунцев куда-то пошел. Один, без отца. А вот и отец идет. Куда это он? А теперь сидит на лавочке. Руки между коленями висят. Нет, кажется не пьяный. Рядом старик читает газету. Теперь вместо старика женщина качает коляску. Вот улыбнулась ребенку. А отец положил голову на руки. Не видно: может быть, спит. Нет, достает папиросы. Теперь и женщины нет. Один сидит. А вот — идет. Его загородили чьи-то спины. И снова — отец. Все идет. А это мастерская химчистки. Правильно, вон и вывеска. Это рядом с их домами. И тут же в глаза ударил яркий свет пустого экрана. Стрекот прекратился.
— Отличная лента! — сказал Константин Петрович. — Только мне кажется, этот товарищ несколько подвел вас. Ручаюсь, что он был трезв, как постовой милиционер… А теперь по домам, ребятки! Наверняка попадет вам от родителей — половина одиннадцатого. Ну, живо, живо! Да и мне пора.
Когда инженер ушел, Андрюшка с пренебрежением сказал:
— Сняли, называется! Только пленку израсходовали!
— Чудило ты! — счастливо засмеялся Мишка. — Мы сначала тоже так думали. Даже снимать не хотели. А потом в голову нам ударило: это же здорово, что он не напился! Ведь деньги-то получил, а пить не стал. Сережа, скажи, раньше бывало так?
Серега повернулся к нему, медленно покачал головой.
— Да я-то знаю! — горячо сказал Димка. — Это уж у него как закон было — выпить с получки. А тут больше часа просидел на лавочке, все думал о чем-то.
— Может быть, директор успел отругать его? — сделала предположение Валя Галкина.
