— Я с тобой не согласна! — накинулась она на Сабину. — Мы пришли сюда, чтобы обсудить важное дело. И потому все должны думать и что-нибудь предлагать. Вот ты что предлагаешь? Лично ты?
Сабина задумалась, подняла плечи.
— Не знаю.
— Вот так! — злорадно подхватила звеньевая. — Ты не знаешь, она не знает, он не знает, никто не знает. А что же Елене Аркадьевне скажем? Нахвастали, наобещали! Тайна! Секрет! Теперь уж как хотите, а что-то надо придумывать… Валя, а ты что молчишь?
Толстушка, протянувшая было руку, чтобы взять еще одно яблоко, растерянно заморгала.
— Может быть, макулатуру…
— Опять двадцать пять! — вскипел Андрюшка. — Ведь объяснили тебе: бумагу каждый дурак может собирать.
— Тогда… не знаю, — пропищала толстенькая Валя.
— А вы? — с надеждой обратилась звеньевая к Мишке и Лешке.
Братья-разбойники, всегда такие быстрые и находчивые, в полном недоумении уставились друг на друга.
— Ну, а ты, Дима? — не унималась звеньевая.
— Отстань! — буркнул тот.
— Видите, как получается! — возмущенно воскликнула Галкина. — Опять никто ничего не знает! Тогда уж давайте, как и второе звено, устроим культпоход в парк. Или в кино. А еще попробуем найти каких-нибудь совсем стареньких пенсионеров и будем помогать им. И от сбора макулатуры, я считаю, не надо отказываться. Это же очень нужное дело. Знаете, сколько получается ученических тетрадей из одного только центнера макулатуры?..
И понеслась! Уселась на своего конька! Сколько из центнера получается тетрадей, да из тонны… Скучища!
— Пережеванное невкусно! — словно от зубной боли, скривился Андрюшка.
Сабина опять посмотрела на часы. Димка проследил за ее взглядом и помрачнел еще больше.
— Я думал, какое дело у вас! — дернув бровью, сказал он. — Трепотня одна. Пошел я…
Ух, и рассердилась звеньевая! Наотмашь кинула за спину косу. На щеках — красные пятна.
— Ты хорош! На других кататься! Кто-то придумает, кто-то сделает. А ты?.. Даже прийти не мог вовремя. А дружку твоему и совсем наплевать на все. Какой занятый человек! Сознательный! Все звено ждет его, ждет…
— Серегу не цепляй! — тихо и будто с угрозой сказал Димка. — Не знаешь ничего, так молчи!
— Молчать? И не подумаю! Где угодно буду говорить, что он самый равнодушный и что наши пионерские дела нисколечко его не интересуют.
— Говорю, не цепляй Серегу! — Димка сверкнул раскосыми глазами. — Раскричалась, как сорока! Небось ты бы на его месте тоже наплевала! Разве ему сейчас до того…
Димка еще что-то хотел сказать — было видно, что это так и вертелось у него на языке, но все-таки не сказал. Сжав губы и опустив голову, не мигая, смотрел в пол.
