Человек с трубкой стремительно метнулся за большой валун. Второй, с фонариком, прыгнул к убитому пулеметчику, схватил пулемет и упал на спину. Поскольку находились они на склоне с углом наклона около тридцати градусов, то, даже лежа на спине, бандит мог стрелять не только в небо, но и в нас, в том числе туда, где оборудовали свои позиции снайперы.
Однако очереди опять не последовало. По ущелью прокатился гром, обрастающий эхом. Это выстрелил из своей мощной винтовки сержант Ничеухин. Пулемет снова упал на склон, и больше никто не пытался его поднять. Пуля патрона калибра 10,3х77 миллиметров, как гвоздем, прибила к склону бандита с фонариком. Причем мне казалось, что он был в бронежилете. Нам, привыкшим за последние годы к бесшумному оружию, думалось, что мы должны услышать удар пули в бронежилет. Обычно этот удар бывает достаточно звучным. Но грохот самой винтовки не позволил это услышать. А бронежилет не сумел спасти своего хозяина, поскольку эта винтовка с такой дистанции, пробив броню, выводит из строя даже двигатель бронетранспортера.
Эффект от этого выстрела был пугающим и щекочущим нервы. И они, видимо, не выдержали у первого из троицы, Он стремительно выскочил из-за скрывающего его камня и попытался убежать, пользуясь темнотой. Но для тепловизора не существует темноты. Кроме того, в армии ходит популярная поговорка: «Не пытайся убежать от снайпера — умрешь задохнувшись». Так, видимо, и получилось.
Ефрейтор Анатолий Паровозников позволил беглецу сделать целых пять шагов, после чего пуля сбила его с ног и оставила лежать без движения. Я заметил, как завалилась на плечо голова беглеца. Толя Паровозников обычно всегда стрелял в голову. Видимо, и в этот раз тоже.
От банды остался один часовой, что нес службу где-то в верховьях ущелья. Но он находился слишком далеко даже для сверхдальнобойной винтовки Ничеухина DXL-4 «Севастополь».
Но нам и не ставилась задача по поиску этого часового. Если банда перестала существовать, ему одному никак в горах не продержаться. Часовой хотя бы за продуктами питания попытается в базовый лагерь прийти. Но ему навстречу выйдут местные менты, которых мы до операции попросили не допускать, чтобы не мешались и не путались под ногами.
Вспомнив о часовом, я напрочь забыл о приданном нам «Ночном охотнике». Он сам о себе напомнил. На связь вышел майор Рудаковский:
— Старлей, что там у тебя? Как обстановка? Мы ждем приглашения…
Второй пилот вертолета или, как он официально называется, штурман-оператор, не имел ни шлема для связи с нами, ни коммуникатора «Стрелец», и потому с нами общался только командир.
