Эмир похлопал по мощному плечу богатыря Эльдара.
— Ну что, ты невесту себе уже присмотрел?
Тот поднял голову, глупо и противно улыбнулся.
— Нет еще, эмир. — Эльдар даже смутился такой своей нерасторопности. — У меня еще не было времени. Ты же не отпускал нас в город. Мы только два села посетили, но совсем по другому делу. Там было не до поисков невесты.
— Ни у кого еще не было времени, — миролюбиво заметил Абдурашидов. — Но ничего, скоро времени свободного у всех будет много. Мы осядем в Махачкале и заживем, как все, мирной жизнью. Думаю, на несколько месяцев. Вот тогда ты и найдешь себе невесту. Да хоть целых пять…
— Пять — это здорово, — мечтательно протянул богатырь. — Главное, чтобы все молодые были. И красивые…
— Сам выбирать будешь. На свой вкус… — пообещал Малик и шагнул дальше, остановился около пулеметчика Данияла, положил и ему руку на плечо, забыв, что плечо, возможно, сломано. И пулеметчик плечо отдернул, поморщившись при этом от боли. Но непонятно было, боль он испытал от прикосновения эмира Малика или от своего резкого движения. Малик знал, что Даниял был родом из Дербента, где у него остались отец с матерью и семеро младших сестер. А мать уже несколько лет лежит не вставая в доме на берегу моря — у матери рассеянный склероз, который врачи так и не научились лечить. И Даниял уже дважды обращался к эмиру с просьбой разрешить ему съездить навестить больную.
— Нам осталось только одну операцию провести, потом сделаем всем новые документы, после чего ты сможешь свою маму навестить, — пообещал эмир. — Думаю, через неделю-две… Сроки не от меня зависят…
— Что задумал, эмир, объяснишь? — задал вопрос Хасбулат на правах самого старшего по возрасту в джамаате.
— У меня пока нет конкретных данных, мне позвонят и сообщат. Пока могу объяснить, что нам всем предстоит продумать, чтобы это не стало ни для кого неожиданностью. В село, которое мы недавно чуть-чуть ущипнули, привезут деньги. Родственникам погибших — по миллиону на каждого погибшего и по полмиллиона — на пострадавшего. Но пострадавших только двое, у которых мы забирали машины. Пьяница и инвалид…
— Так инвалид жив, что ли? — спросил мрачный Абдул-Керим. — Я ему нож в живот по самую рукоятку вогнал. Не вытащил только. Рубашку свою пожалел. Не хотел кровью забрызгать…
— Да, он выжил. Ему операцию сделали, и — выжил. Итого нам полагается получить, я лично считаю себя самым близким родственником всех погибших и пострадавших, двадцать восемь миллионов рублей. На первое время нам хватит для скромной жизни. Потом обещают еще и от федерального правительства такую же сумму каждому, но там мы еще что-то, может быть, придумаем. Может, по домам родни пройдемся, милостыню попросим. Аллаха ради… С каждой такой семьи по миллиону… Но это потом, а пока будем думать, как нам с первым платежом поступить… У кого мысли интересные возникнут, я готов выслушать. Особенно, я предупреждаю, особенно, хочу услышать мнение Эльдара…
