– Но не всякому мальчику на побегушках у Триад удается выжить, а тем более дорасти аж до Красного Посоха.
– Дорасти-то как раз было несложно. Главное, делай, что приказывают, не задавай лишних вопросов и не ввязывайся в аферы за спиной у боссов. Но чтобы выжить, пришлось из кожи вон лезть. Хотя и здесь нет никакого чуда. У меня было серьезное преимущество перед другими рекрутами – мне уже доводилось убивать людей. Как ни старался отец оградить меня от своей войны, ничего у него не вышло. Никто не остался в ней чистеньким, даже я. Однако то, что в интернате виделось мне несмываемой грязью на моих руках, на улице меня же и спасло. Я был не самый умный и не самый пронырливый. Зато свою главную работу я делал лучше других. Я не говорил тебе, почему уже в восемнадцать лет меня прозвали в трущобах Шанхая «Идущий по трупам»?
– Потому что ты недолго колебался прежде чем спустить курок?
– Точнее говоря, я вообще не колебался. А почему?
– Ты не боялся крови?
– Боялся не меньше остальных. Часто блевал, как и все, после очередной бойни. Нет, дело не в этом. Просто всякий раз, стреляя в кого-то, я видел в прицеле не его, а того гада, который убил мою семью и изуродовал мне не только лицо, но и дальнейшую жизнь. Стоило представить его гнусную рожу, и в следующее мгновение мой палец сам давил на спусковой крючок. С годами я, конечно, перестал видеть этого призрака в каждой своей жертве. Но в юности искренне верил, что убиваю не разных людей, а одного-единственного человека. И что даже если он умрет десять тысяч раз, этого все равно будет недостаточно, чтобы я его простил.
– Неужели ты его все-таки простил?
– Нет, конечно. Однажды я повзрослел и перестал утешать свою совесть глупыми иллюзиями. Да это больше и не требовалось. К тому времени за мной тянулся такой след из мертвецов, что добавляя к ним очередного, я не замечал, будто что-то изменилось. Чистая математика. Добавь к двум яблокам в бочке одно, и ты сразу заметишь, что их стало больше. Но брось одно яблоко в бочку, где полно яблок, и картина останется прежней. Совесть – такая же бочка. Когда в ней накапливается слишком много загубленных жизней, ты начинаешь думать о них, словно о яблоках. Вот, вчера их была целая куча, а сегодня стало на несколько больше – и что с того?
– А что случится, когда твоя бочка-совесть наполнится до краев? Или ты считаешь, она бездонная?
Тайпан нахмурился: этот вопрос застал его врасплох. Он не ожидал, что в придуманной им метафоре вот так сходу отыщется логический изъян.
