Кармические «задолженности», не отработанные в течение одной жизни, как и земные желания, заставляют человека «рождаться» в этом мире снова и снова и снова и снова страдать и умирать. Единственное желание, не порождающее карму и не привязывающее к материальному миру, это желание освобождения. Значимость такого желания – искреннего желания – трудно преувеличить: в современном мире даже существуют некоторые неоиндуистские (от греч. «нео» – «новый» – течения, развившиеся на базе индуизма) школы, утверждающие, что наличие такого желания есть первое и самое главное условие разрыва цепи реинкарнаций и ухода в счастливый духовный мир.
Следует особо отметить и то, что, говоря об иллюзорности материального мира, буддизм утверждает, что и сам человек так же иллюзорен, как и все, что его окружает. То, что нам представляется «человеком», – на самом деле есть лишь набор пяти элементов – скандх, то есть органов чувств. Это глаза, уши, нос, язык и интеллект, благодаря деятельности которых и возникает заблуждение, что Я – это некий стабильный, реально существующий объект. Мало того: то, что нам видится конкретным человеком (это относится и к самому себе), есть пульсирующий поток энергии с постоянным возникновением новых и новых импульсов, связанных между собой такими феноменами, как память и карма. А раз нет человека, то никакой «человеческой
души» тоже нет. Как нет ни «рождения», ни «смерти». Поэтому, глядя в зеркало, буддист знает, что в каждое мгновение он видит не «себя», а новое иллюзорное существо, ценность которого заключается только в том, что исключительно человеческая форма (а может быть, и любая другая – например, дерево, собака или белка – в зависимости от «пожеланий», предшествующих появлению в материальном мире, а после – от поведения в прошлых жизнях!) дает возможность достичь нирваны, то есть освобождения от перерождений. И человеческую форму – чрезвычайно редко выпадающую – еще нужно заслужить! Заслужить не у Бога, которого нет, а у космического закона абсолютной справедливости, никем и никогда не созданного, бывшего всегда, непреходящего.
Таким образом, мы видим, что то, что именуется реинкарнацией в буддизме в корне отличается от того же понятия в индуизме, где существует и Бог, и человеческая душа, и традиционное перерождение. Так вот, «перерождения» в буддизме, как мы видим, попросту не может быть, поскольку человека нет и в традиционном смысле перерождаться просто некому.
