Рубинштейн
Хорошо сказано!
Соколов
А я вот думаю, что ну, цветами украшают, когда гробы, то всегда почему-то они пахнут как-то сильно…
Пухов
Ну, это от цветов зависит.
Рубинштейн
Точно. Цветы — разные бывают.
Пухов
У нас в палисаде вон росли какие желтые такие шары. И совсем не пахли. А мята — ептэть, и не цветок, а воняла, как не знаю что.
Рубинштейн
Цветы бывают очень красивы.
Пухов
Да ну… цветы и цветы. Чего тут.
Соколов
Нет, Ваня, ты не прав. Цветы приносят людям радость.
Пухов
Радость, радость. Тут вон война, а ты — радость! Моя рота вон в самом говенном блиндаже мерзнет. А тут — цветы, радость.
Рубинштейн
Да ладно, Вань. Всем сейчас холодно. Тут ведь время-то военное, тут и мороз, а не пот, как мы все говорим. Мороз. Теперь вон морозит как. А потом лето будет и война кончится.
Пухов
Да. Жди, кончится. Она еще долго будет. Война теперь — это не в штыковую атаку «ура» кричать. Тут вон техника, артиллерия…
Рубинштейн
Артиллерия — бог войны, Ваня, это абсолютная правда.
Пухов
А как же. Когда снаряды — одно, а стрелять из ружей — совсем другое.
Соколов
Главное, ребята, это, что все мы верим в победу. Верим товарищу Сталину. Россия велика, весь народ с нами, а мороз или там пот когда — все перетерпит наш советский человек.
Пухов
Перетерпит. Но гадов разных будет много.
Соколов
Всех гадов, дезертиров, шпионов — к стенке, и все. Их надо выявлять, выводить, так сказать, на чистую воду, и все тут. А победа будет за нами. И дело тут вовсе не в бабах, как вы тут говорили. Бабы — это совсем другое, это когда мирное небо там, когда дети. Бабы — ни при чем.
Рубинштейн
Бабы — конечно, но люди иногда хотят определенности.
Пухов
Да уж, еб твою! Определенности! Тут бить врага надо, а ты про разную хуйню! Воевать надо до последней капли!
Рубинштейн
А я что — спорю? Воевать, конечно. Но, знаешь, иногда вот говорим, что немец Россией подавится, как жиром, ну и я думаю, помнишь, что политрук сказал? Он сказал — фашисты потеряли на полях сражения свои лучшие силы. Так что жир — может быть и не жиром.
Пухов
А чем же?
Рубинштейн
Воском. Или промасленным войлоком.
Пухов (пожимает плечами)
Может быть… не знаю…
Соколов (подумав)
Возможно.
Рубинштейн
Еще как возможно!
С энтузиазмом.
Да вы поймите, ребята! Сейчас Курск возьмем, потом — на Брянск, а в Брянске мои родственники — дядя Миша и тетя Неля! А там и будет фашистам блицкриг.
Входят Волобуев и Денисов.
Соколов
Ну, как погодка?
Волобуев (снимает шапку, расстегивая полушубок, подсаживается к печке
