Hochzeitsreise - Владимир Георгиевич Сорокин

Владимир Сорокин

HOCHZEITSREISE

водевиль в пяти актах

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

МАША РУБИНШТЕЙН - еврейская беженка из Москвы 80-х; при случае делится на Машу-1 и Машу-2.

ГЮНТЕР ФОН НЕБЕЛЬДОРФ - сын своего отца.

ФАБИАН ФОН НЕБЕЛЬДОРФ - оберфюрер СС, отец Гюнтера.

РОЗА ГАЛЬПЕРИНА - следователь НКВД, мать Маши.

МАРК - бывший психиатр.

ГЕРД - секретарь Гюнтера.

ЭЛИСКАЗЕС - слуга Гюнтера.

ПОВАР-КИТАЕЦ ШОФЕР АВТОФУРГОНА

ШЕСТЬ СУЩЕСТВ НЕОПРЕДЕЛЕННОГО ПОЛА

Hochzeitsreise - свадебное путешествие (нем.)

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

Сцена поделена на два пространства: яркий верх, темный низ. Вверху сильно увеличенная картина в позолоченной раме: баварский натюрморт времени Октоберфеста - Вайссбир (пшеничное пиво), Вайссвурст (телячья колбаса), Брецель (крендель) на фоне Альп, Нойшванштайна (замок Людвига Баварского), Озера и Голубого Неба. В натюрморте сидит Маша Рубинштейн-1. Она в кожаном комбинезоне, сапожках, на голове мужская баварская шляпа с кисточкой. Внизу, в темном пространстве - Маша Рубинштейн-2. Она голая, с распущенными волосами.

МАША-1 (вынимает из натюрморта "Вайссбир", бросает Маше-2). Маринка! Привет тебе, сумасшедший зайчик мой! Свалиться тебе со стула, если сразу не догадаешься кто тебе пишет! Ну? Ну?! Алешка на двоих? Дяденька, дай ус потрогать? Шеф, жми в Переделкино? Чернушка с пальчиком?! Свалилась, свалилась! Забыла Машеньку! Ну и сволочушка ты! Ну и скотинчик потненький! Ха-ха-ха!

МАША-2 (ловит "Вайссбир", которое оказывается многогранным куском льда с нанесенным на одну из граней изображением Вайссбир. Ставит кусок рядом с собой изображением вниз, так что виден только лед). Милая Марина, здравствуй. Вероятно, ты удивишься, получив это сумбурное письмо. Поверь, я испытываю сейчас острое чувство стыда за мое пятилетнее молчание, но умоляю понять меня и простить. Ангел мой, верю и надеюсь, что ты поймешь и простишь.

МАША-1 (вынимает из картины "Альпы", бросает Маше-2). Рыбка, ты наверно дуешься на меня, ругаешь последними словами! Еще бы! Подруга в лагере, а эта сволочь Машка свалила за бугор, вместо того, чтоб разделить, так сказать, участь! Да еще и молчала, как партизан на допросе! Ругай меня, котик! Я свинья! Ой, но как я рада, что ты отпыхтела, что этот ебаный лагерь позади! Четыре года за вонючую горсть анаши! Когда узнала, я просто охуела! При Ельцине такого свинства не было бы: трахнул бы тебя следователь и отпустил с миром, как нас тогда в 18-м отделении, помнишь? Помнишь, как у Борьки пили потом на радостях? Как он нас трахал по очереди? А как подрались потом из-за маникюрного набора, а он нас примирил по-своему, по-мужски! Ха-ха-ха! Знаешь, киска, когда мне сказали, что его грохнули в Питере, я плакала. А потом пила за упокой Боренькиной души. Угадай, что? Правильно, рыбка! "Абсолют"!