Я припомнил, со мной и впрямь случалось такое.
— Ага, — сказал он. — А не бывало ли, что ты думаешь о чем-нибудь, ведь футболисты тоже думают, а в это время твой собеседник начинает говорить об этом, хоть ты не сказал ему, о чем думаешь.
Это у нас с Евой случалось сплошь и рядом. И я сказал ему об этом.
— Да, — небрежно сказал он. — Это бывает. Существуют люди, у которых это чувство обострено до крайних пределов. Но существуют и люди, которые заинтересовались этим и даже ставят кое-какие опыты. То и дело слышишь, что поставлен новый опыт по угадыванию мыслей или передаче зрительных впечатлений на расстояние. Скажем, из комнаты в комнату или даже дальше. Но все это случайно и не всегда удается.
Ни один из тех ученых, кто даже ухитрился во всех случаях найти какую-то закономерность, не научился этим явлением управлять. Никто, кроме меня. Я выяснил, что мозг испускает волны, которые могут приниматься иногда другим мозгом. Это явление носит очень случайный характер и, повторяю, только у немногих людей. А я научился направлять эти волны от одного мозга к любому другому, по желанию. Это и произошло, когда ты увидел кота, а крысы почувствовали это так, будто увидели его сами. Теперь понял? На сегодня хватит. А завтра приходи с утра. Займемся делом. Ты станешь настоящим футболистом, хоть я и смыслю в футболе столько же, сколько эти крысы в астрономии.
Ева ждала меня в сквере. Я обнял ее и забыл обо всем: о футболе, крысах и даже о деньгах, что лежали у меня в кармане. Я целовал Еву, и мне совсем не хочется рассказывать, как это было чудесно.
Утром мне открыл тот же старик-слуга. Так же, как и вчера, я прошел в лабораторию.
Он сидел на корточках у клетки и кормил крыс.
— Это глупость, — сказал он мне, — когда утверждают, что самые умные животные — собака, лошадь или обезьяна; вот эти вот зверюшки — самые хитрые животные на свете.
Потом он с ног до головы оглядел меня.
— Надо следить за внешностью, молодой человек, — недовольно сказал он. — Будущая знаменитость не должна ходить небритым.
Потом он принялся растолковывать мне суть своей затеи.
Он сказал, что предстоит проделать первый сложный опыт, в котором будут участвовать только люди. Я только никак не мог понять, какое отношение имеет все сказанное к тому, что я стану футболистом.
Он кончил кормить крыс в одной клетке и стал мыть руки, не обращая внимания на голодный писк некормленных крыс в остальных клетках.
— Сейчас мы проделаем еще один маленький опыт, — сказал он, — а потом поговорим о главном. Ты пока посиди, досмотри газету.
