Я утыкаюсь взглядом в свои кроссовки и, рассматривая махрящиеся концы шнурков, считаю до десяти. Когда снова поднимаю глаза, выражение лица Клэр уже смягчилось.
– Прости, – извиняется она. – Я не хотела доводить до ссоры.
Я вздыхаю. Во мне все еще кипит гнев. С каждым разом мне все труднее мириться с нападками Клэр и отделываться смехом. Клэр никогда особо не придерживалась принципа «Пусть Оливия спит с кем хочет!», но она стала в миллион раз хуже с мая месяца, когда Лукас – парень, с которым она встречалась более года, – ни с того ни с сего бросил ее. Что было странно, поскольку Лукас по всем признакам – вроде бы вполне порядочный человек. Но… в мире полно тайных сволочей. Кто бы мог подумать.
Клэр одна уже полгода и своими бесцеремонными замечаниями по поводу моих беспорядочных связей испытывает мое терпение, которое, видит бог, не беспредельно.
– Ты тоже прости, – с превеликим трудом выдавливаю я из себя. – У меня сегодня не самый хороший день.
– У меня тоже. – Проходит еще одна долгая секунда. Клэр стягивает с парты свой рюкзак. – Ладно. Некогда мне ждать этого парня. На занятия опоздаю. Потом напишу вам по электронке. – Она исподлобья бросает на меня настороженный взгляд. – Если ты…
Я вздыхаю, неохотно соглашаясь на компромисс:
– Я буду баллотироваться, если ты так настаиваешь.
– Спасибо.
Опустив голову, Клэр выходит из класса, как обычно, строевым шагом. Извиниться-то мы извинились, но наши отношения так и не наладились.
Джунипер, устало глядя на меня, садится на стол мистера Гуннара:
– Что между вами происходит в последнее время?
– Не знаю. Слушай, прости. Ты ведь не обязана нянчиться с нами.
– Да ладно, – пожимает она плечами. – Так что все-таки случилось?
– Ничего особенного. Просто… она вечно беспокоится, и я к этому привыкла. По-другому она…
– Конечно, не может.
– Да, натура у нее такая. Но в последнее время… даже не знаю… она слишком наседает, давит. Так и хочется ее послать: «Слушай, отвали, пожалуйста». Богом клянусь, порой она мнит себя моей матерью.
Последнее слово будто зависает в воздухе.
– Да уж. – Джунипер склоняет голову.
Ее белокурые волосы, снова распущенные, падают ей на лицо словно тонкие занавески, обрамляя глаза – две пронизывающие серые льдинки, – которые, как всегда, смотрят прямо в душу.
– Нет, правда. – Я складываю на груди руки и добавляю с негодованием: – Не хочу, чтобы Клэр заменяла мне кого-то. А она все никак не уймется.
– Ты ей это говорила?
– Нет. Она же изобразит изумление:
