— Ты рада, что они выигрывают войну? — спрашиваю я спустя несколько минут в надежде, что Каэдэ готова продолжить разговор о Колониях. — Они ведь практически вышвырнули тебя из страны. Почему ты вообще захотела уехать?
Каэдэ издает горький смешок. Шлепанье наших ботинок, расплескивающих воду, эхом отдается по туннелю.
— Пожалуй, я здесь счастлива, — говорит она. — А какие есть варианты? Наблюдать, как выиграет Республика? Скажи мне, что лучше? Но ты вырос в Республике. Кто знает, какие у тебя представления о Колониях. Может, ты считаешь, что там рай земной?
— А есть основания думать иначе? — отвечаю я. — Отец рассказывал мне о Колониях. Он говорил, что там города залиты электрическим светом.
— Твой отец работал на Сопротивление?
— Не уверен. Вслух он ничего такого не говорил. Но мы все считали, что он занимается чем-то в этом роде за спиной Республики. Он привозил всякие… штуковины, связанные с Соединенными Штатами. У обычного человека такие вещи вряд ли увидишь. Он говорил, что хочет всех нас вывезти из Республики. — Я замолкаю, погрузившись на несколько секунд в воспоминания; медальон на шее тяжелеет. — Думаю, я так никогда и не узнаю, что было у него на уме.
Каэдэ кивает:
— Понимаешь, я выросла на Восточном побережье Колоний у самой Южной Атлантики. Я не бывала там много лет… и теперь вода наверняка отвоевала у берега еще десяток футов. Но я поступила в воздухоплавательную академию и стала одним из самых многообещающих пилотов.
Я недоумеваю: если в Колониях нет Испытаний, как же они отбирают людей в свои школы?
— И что случилось потом?
— Убила одного типа, — отвечает Каэдэ.
Она говорит будто о самой обыденной вещи. В темноте она приближается вплотную и смело заглядывает мне в лицо.
— Что такое? Нет, не спеши записывать меня в убийцы — это произошло случайно. Он завидовал мне, любимице наших летных инструкторов, а потому попытался столкнуть меня с воздухолета. Я сильно повредила глаз во время нашей стычки, а потом нашла этого гада в раздевалке и врезала как следует. — Каэдэ с отвращением сплевывает. — Оказалось, что я слишком сильно приложила его по голове, он так и не очухался. Спонсор после этого происшествия, запятнавшего мою репутацию в корпорации, отказался от меня. Но не потому, что я кого-то убила. Кому нужен одноглазый наемник — пилот истребителя? Мне даже операция толком не помогла.
Она останавливается и показывает на свой правый глаз:
— Повреждение оказалось серьезным. Я стала бракованным товаром. Моя стоимость резко упала. Как бы то ни было, после того как от меня отказался спонсор, из Академии меня исключили. Откровенно говоря, обидно. Из-за того негодяя отчислили с последнего курса.
