Ну и сказки у вас, доложу я вам, господа,
то идешь, не зная зачем, не зная куда,
то наймешься к Кощею сундук стеречь,
то сидишь на лопате у входа в печь.
А в печи жара – помирать пора, не шуми, не плачь,
испекут тебя – будешь хлеб Господень, кулич-калач,
под поджаристой корочкой – ноздреватый мякиш сырой:
какая сказка, такой у нее и герой.
И не то чтобы глуп, хоть все и зовут дураком,
и не то чтоб силен, хоть задавит слона каблуком,
потому что где сила есть – не надо ума,
куда ни пойдешь, все равно пропадешь задарма.
Надпись на камне всегда надгробная, глубже копни —
и наткнешься на кости, а глубже копать – ни-ни,
ибо там – подземное царство, нашему не чета:
увидишь трон золотой, а на троне – слепого крота.
Один ирландец к нам летел, бороздил небеса,
наши сказки читал, проплакал четыре часа.
Вышел к нам с чемоданом, а слезы – градом из глаз:
ну и сказки у вас, говорит, ну и сказки у вас!
