— Не понимаю, — сказал Таладат, когда они вышли из дома.
— Что не понимаешь? — рассеяно спросила Атана.
— Не понимаю как этот червь смог вырастить достойного сына.
— Ладая? Ему с мачехой повезло. Подожди, скоро она вернется и еще заявится к тебе в дом забирать ребенка. Она его любит.
— О! — выразил восхищение незнакомой женщиной Таладат. — Понятно.
— Как думаешь, посыльный принесший письмо, еще жив? — спросила Атана.
— Жив, что ему сделается? — явно удивился вопросу Таладат. — Вряд ли он видел того, кто написал послание. Меня вот другое интересует. Кто у нас в городе умеет подделывать старинные книги? И где та книга сейчас? Если она поддельна и там применяли магию, можно попытаться стать на след.
— Точно! — обрадовалась Атана и от полноты чувств чмокнула Таладата в щеку, чем надолго поселила в городе слух о том, что именно он ее загадочный любовник. — Возвращаемся. Книга наверняка все еще у твоего червя.
Таладат только плечами пожал.
Змея выглядела сытой и довольной. Хияту даже казалось, что она немного подросла.
Самому парню тоже было хорошо. В голове поселилась ошеломляющая пустота. Причем, светлая такая пустота, звенящая, словно из хрусталя сделанная, и такая же прозрачная. Он лежал на змеиной голове, смотрел на подмигивающие с неба звезды и ни о чем не думал. А главное, ни о чем не переживал.
Энергии в закончившийся пшиком ритуал действительно пытались вложить много. Гораздо больше, чем было необходимо. Хият это сразу почувствовал и удивился, что не чувствуют те, кто ритуал проводит. Этой энергии хватило на то, чтобы защита города стала крепка и стабильна. Она же подпитала все живые дома в городе, но и после этого ее было так много, что змее пришлось проглотить все, что оставалось. И теперь, похоже, змея проглоченное переваривала.
А Хият просто лежал. Потому что лежать на змеиной голове было хорошо и правильно.
— Пора, — произнесла змея, отвлекая Хията от звезд.
— Что пора? — лениво спросил парень, подозревая, что сейчас его сбросят с такой удобной головы.
— Поговорить с ним пора, — заявила змея.
— С кем?
— С твоим отцом, балбес!
— А, — сказал Хият и змея подбросила его вверх.
Парень даже удивиться не успел, как сразу же полетел вниз. И то, куда именно упал, он сообразил, когда змеиная пасть уже захлопнулась.
— Эй! — возмутился Хият и упал спиной на что-то очень твердое. Точно не на змеиный язык. Если конечно это язык не из камня.
Парень полежал, посчитал пляшущие перед глазами черные точки, немного подумал о своей незавидной участи и решил, что пора вставать. Тем более точки куда-то делись. Остался только яркий солнечный свет, которого в змеином желудке вроде бы быть не должно.
