Выпрямляясь, я бросил случайный взгляд на пустую нишу в стене. В глубине ее что-то белело. После секундного колебания я подошел к нише и, протянув руку, вытащил из дальнего угла портмоне светлой кожи с тисненой нацистской свастикой, набитое какими-то бумагами. Не раздумывая засунул портмоне в карман куртки.
Неожиданно я почувствовал непреодолимое желание заглянуть за занавес, скрывающий вход во второе помещение. Грудь зажгло огнем. Я уже понял, что Дордже находится там, внутри. Оно притягивало меня как магнит, парализуя волю и способность управлять собой. Словно марионетка, я подошел к занавеси и протянул руку. За моей спиной раздался шорох.
Повинуясь какому-то животному инстинкту, мое тело резко дернулось влево. Острая боль пронзила правое плечо. Я завопил и быстро обернулся. Позади меня, бешено сверкая глазами, стоял Лугонг и держал в руке окровавленный тесак. Вывернув голову, я увидел, что из моего плеча хлынула кровь. Я снова взвыл и, пригнувшись, ринулся в сторону двери. Лугонг успел ударить ногой по моей пояснице, придав мне еще большее ускорение, и сила инерции бросила мое тело на деревянную дверь. Проломив гнилые доски, я вывалился наружу в предрассветные сумерки.
Тропа, по которой мы пришли сюда, была едва различима. Я рванул по ней что было сил, сбивая ноги о крупные камни. Выскочил из расщелины и быстро обернулся назад, бросив взгляд на пещеру. В дверном проеме я увидел силуэт Лугонга со скрещенными на груди руками. Глаза его светились красным.
Подгоняемый страхом, я бежал по тропе в сумерках, ежесекундно рискуя свалиться вниз с горы или сломать ноги в каком-нибудь каменном капкане. Остановился я лишь тогда, когда влетел на плоскую площадку и сильно ударился о стоявшую в центре Ступу.
Занимался рассвет. Я лежал возле Ступы и отчаянно хватал ртом прохладный воздух. Сердце бешено колотилось. Каждая часть моего тела жутко болела. Моего тела! Страх постепенно сменился облегчением. Несмотря на то, что моя мечта обернулась кошмаром, я испытал прилив радостного возбуждения. Я смог избежать уготованной мне участи и сохранить себе жизнь для этого мира.
Раненое плечо напомнило о себе уколом тупой боли. Я просунул руку под одежду и нащупал неширокий разрез, покрытый уже свернувшейся кровью. Могло быть и хуже.
Задерживаться у Ступы я счел опасным. Отряхнув одежду, попытался определить тропу, по которой мне следовало спускаться. Выйдя за пределы круга, я начал всматриваться в каменистую почву, пытаясь выяснить место своей недавней ночевки. Однако меня ждал неприятный сюрприз. Вместо четырех троп, которые вели к площадке Ступы, я обнаружил девять. Но мне отчетливо помнилось, что их было только четыре. Опустившись на колени, я принялся ползать по кругу, пристально вглядываясь в мелкий щебень и слежавшуюся глину. Наконец, мне удалось найти мелкие ворсинки — явно из моего одеяла — на одном из вытоптанных глиняных пятен. Показалось, что я даже сумел обнаружить след от своего войлочного сапога. Определив направление, я зашагал прочь, стараясь поддерживать максимально быстрый темп. Жутко хотелось пить и есть.
