Орел чешет за ухом мизинцем с удлиненным (до полутора сантиметров) ногтем.
– Короче, Жека: мопед надо вернуть.
– Я мопед продал.
– Заберешь и вернешь. Понял?
– Как я заберу? Я того пацана всего раза два встречал, он с 95-го квартала или из Соцгорода.
Перед лицом Жеки мгновенно блеснуло лезвие финки.
Орел, расстегнув летнюю курточку, достает из широкого, специально пришитого внутреннего кармана обрез.
– Убью, сука! Мопед завтра у Коляна! Все!
– Отсосешь, – спокойно отвечает Жека, получает обрезом резкий удар по голове и падает лицом в гравий беговой дорожки.
Рыба и Шкет тянут бесчувственного Жеку за туалет.
Орел поднимает вверх обрез и кричит:
– Все домой! Перестреляю, суки!
Жека не приходил в школу две недели. Все это время работники Детской комнаты милиции тягали нас на допросы, так и не выяснив, ни кто бил Жеку, ни сколько их было, ни их имен.
Одна из учительниц была гермафродиткой. Она старательно, как мужик, брила свои щеки, о ней ходили разные сплетни, вроде она один день женщина, а другой – мужчина. Я в это не верил. Мне казалось, что, если бы она хоть день была мужчиной, то должна была бы явиться в школу в мужском костюме.
Учительница зоологии, которая мечтала только о пенсии, всегда объясняя нам что-то о скелетах рыб или о строении млекопитающих, срывалась на истерику, когда кто-то не так себя вел. Она брала в руки указку и била ею по столу, выкрикивая весь свой словарный запас: скотина! нахалюга! враг народа! Выражение враг народа я понял позднее и думаю, что она его вынесла из своего сталинского детства. В то время «враги народа» случались повсюду.
Остальные учителя не запомнились ничем особенным, так как, возможно, по сути были людьми гуманными, хотя и угнетенными – годами педагогического труда.
На уроках и переменах, когда получалось, мы только тем и занимались, что играли в фантики. Для этого мы запасались шоколадными обертками с картинкой «Аленки» или «Чайки», сгибая их соответствующим образом, и устраивали баталии на старых подоконниках. Необходим был партнер – скажем, оба клали на подоконник свои фантики, сложенной стороной вверх, и нужно было ударить ладонью так, чтобы оба фантика подбросило в воздух от твоего удара и двумя «Аленками» они посмотрели на тебя. Если это удавалось, то ты выигрывал и забирал «Аленку» соперника себе. Хлопки детских ладоней наполняли школу, а учителя за эту игру снижали оценку по поведению, приводили для беседы в учительскую или к самому директору школы, но ничего не помогало. Мы продолжали собирать шоколадные обертки и стучали по подоконникам, как ненормальные.
