– Вы поедете теперь, – сказал он ему, – вдоль разливов Белого Нила, по так называемым суддам. Заторы из растений и листьев, наносимых течением и скопляющихся в мелких местах, не дают там реке течь свободно, и она образует обширные болота, полные всяких миазмов. Лихорадка свирепствует там, не щадя даже негров. Остерегайтесь особенно ночевать без огня на голой земле.
– Мы хотели бы поскорей умереть, – ответил почти со стоном Стась.
Миссионер, как мог, постарался успокоить и ободрить мальчика и поддержать в душе его надежду.
Стась пробовал не только просить милостыню, но и работать. Однажды он увидел, как толпы людей трудились на площади молитвы. Он присоединился к работающим и стал носить глину для забора, которым должна быть окружена площадь. Рабочие смеялись над ним и толкали его, но к вечеру старый шейх, наблюдавший за работой, дал ему дюжину фиников. Стась был очень рад этой плате, так как финики и рис составляли единственную здоровую пищу для Нель, а их было всего труднее получить в Омдурмане.
Он с гордостью принес их маленькой сестричке, которой отдавал все, что ему удавалось получить. Сам же он питался всю неделю почти одной только дуррой, которую он тайком отнимал у верблюдов. Увидев любимые плоды, Нель очень обрадовалась, но хотела непременно поделиться со Стасем. Поднявшись на цыпочки, она положила ему руки на плечи и, подняв головку, стала смотреть ему в глаза и просить:
– Стась! Съешь половину, съешь!..
– Я уж ел, ел! Ух как я наелся! – ответил Стась и хотел было улыбнуться, но тотчас же прикусил губы, чтобы не расплакаться, так как просто-напросто был голоден.
Он рассчитывал завтра опять пойти на заработок. Но случилось иначе. Утром пришел музалем от Абдуллаги и объявил, что верблюжья почта ночью отправляется в Фашоду; халиф приказал, чтоб Идрис, Гебр, Хамис и оба бедуина готовились с детьми в путь. Гебра поразил этот приказ; он заявил, что не поедет, потому что брат его болен и некому за ним смотреть; а если бы он даже был здоров, то они все равно решили остаться в Омдурмане.
Но музалем ответил:
– У Махди одна только воля, а Абдуллаги, его халиф и мой господин, никогда не меняет своих приказов. За братом твоим будет смотреть невольник, а ты поедешь в Фашоду.
– Так я пойду сам и скажу ему, что не поеду.
– К халифу ходят только те, кого он сам хочет видеть. А если ты силой ворвешься к нему без позволения, тебя выведут на виселицу.
– Аллах акбар! Так скажи мне просто, что я невольник.
