Виталий пригласил Самеда и Ивана Ивановича в каюту-лабораторию, включил по их просьбе биофот, и гости с изумлением, забыв о заваренном Реной ароматном чае, слушали разговор ученого с дельфинами.
После их отъезда Виталий долго не мог успокоиться. Сам не зная зачем, он достал из ящика стола серебряный портсигар, минуту-другую, задумавшись, подержал его в руке и положил обратно. Затем, сойдя на берег, решил подняться на гору, которая почти вплотную примыкала своим основанием к причалу. Море уже погрузилось в сумерки, и силуэты кораблей, стоявших против города на рейде, казались Виталию таинственными игрушечными фигурками. И его отец, вероятно, не раз отправлялся отсюда в плавание для охраны морских рубежей и где-то здесь же сражался с фашистами в подполье… Но действительно ли тот механик, который спас группу обреченных на смерть патриотов и взорвал немецкий катер, был его отцом? Может быть, это разные люди, просто однофамильцы, а отец так и останется навсегда пропавшим без вести на войне?
Невеселые размышления Синичкина прервал голос Рены. Размахивая руками, она звала его на катер.
— Торопитесь! Вы для чего-то понадобились Быкову.
«Только в обед ведь распрощался с инженер-капитаном, что же могло за это время случиться?» — подумал Виталий, чуть ли не бегом спускаясь вниз по тропинке.
— Зайдите в радиорубку, вас Одесса вызывает, — сообщила Рена, встретив его у трапа.
— Я говорю из пароходства, — раздался в приемнике взволнованный голос Быкова. — Извините, что беспокою так поздно, но вы завтра собирались уезжать… Дело вот в чем, Виталий Сергеевич, я получил еще одно письмо от своего товарища…
— Говорите помедленней, слышу вас не очень хорошо.
— Так вот, он сообщает, что повидался с давним своим знакомым, который в годы войны многое слышал о Готлибе Синичкине. Правда, самому ему не доводилось с ним встречаться, но недалеко от Одессы, по его словам, живет человек, лично знавший Синичкина. Мой товарищ послал ему письмо, чтобы он как можно скорее приехал в Одессу.
— О-о, преогромная вам благодарность, Макар Данилович!
— Право же, неловко мне слышать от вас такое, — несколько смутившись, ответил Быков. — Если кто и заслуживает благодарности, то это вы сами и ваши дельфины… Да, Виталий Сергеевич, хочу посоветовать вам пару дней подождать с отъездом. Как только знакомый моего товарища появится в пароходстве, я его немедленно доставлю к вам. А приехать он должен обязательно!
Сообщение Быкова не просто обрадовало, а окрылило Синичкина. Цепь долгих раздумий и поисков приближалась к последнему звену. Но что оно принесет Виталию: радость оправдавшихся надежд или горечь разочарования?
