Мне интересно, почему имя Льюиса Кэррола всплывает в этом разговоре. На кой черт разрабатывать научный метод по детской книжке?
— Поверьте мне, доктор, — говорю я. — Я буду только за, если ваш метод сработает. — Не знаю, зачем я лгу. Честно говоря, мне начинает нравиться свой собственный мир. Пиллар, Чешир, Том Тракл, Королева, Фабиола и Джек. Все безумие, бессмыслица и неуверенность, кажется, оказали на меня некое волшебное воздействие.
— Я определенно на это надеюсь, — отвечает он. — Не против, если я позову Вальтруду отвезти тебя обратно в палату? На сегодня достаточно.
— Еще кое-что, доктор, — говорю я. — Я бы хотела Вас о кое-чем спросить, прежде чем уйду.
— Прошу, спрашивай.
— Как психиатры докатились до упоминаний терминов Льюиса Кэрролла вроде Кроличьей Норы? Я имею в виду, разве Льюис Кэрролл не был Викторианским писателем, что написал детскую книгу?
— Интересный вопрос. Ну, у Льюиса Кэрролла был нездоровый интерес к душевным заболеваниям.
— Правда?
— Конечно. Это задокументировано, — отвечает он. — Также Льюис страдал от ужасных мигреней, которые предположительно и стали причиной его заикания. Порой из-за мигреней он был без сознания несколько часов кряду, возможно видел свои истории во сне.
— Что? — Я знала, что Льюис заикался. Я сама это видела. Но я не знала, что у него были настолько сильные мигрени.
— Он вынужден был принимать большие дозы наркотических средств, но мигрени не проходили, — рассказывает доктор. — Он пытался исцелить себя с помощью ужасных орудий для пыток.
— Что Вы хотите этим сказать? — сержусь я.
— Быть может, Льюис Кэрролл был просто чокнутый, — отвечает он, — как и ты.
Цирк — Шесть Часов Пополудни, Город Мадфог, Лондон. Воскресенье, 8 утра.
Часом позже, шофер Пиллара подбрасывает меня к так-называемому месту преступления. Воскресное туманное утро, семь тридцать. После сеанса психотерапии, я потеряла сознание от одного только своего изувеченного вида в зеркале. Очнулась я уже не калекой. Вальтруда сообщила, что меня снова увозят для «психологической консультации». На этот раз, моя безжалостная надзирательница весьма подозрительна, но вмешиваться ей не дозволено.
Шофер забирает меня у входа в лечебницу. За всю поездку, в карете скорой помощи, что он угнал еще в наше прошлое приключение из Оксфорда на окраинах Лондона, он не сообщил мне ничего полезного, только то, что я нужна Пиллару. Кажется, появился новый Монстр Страны Чудес.
Оставшуюся часть поездки я созерцала, как шофер бешено ведет машину и время от времени приглаживает свои усики, слушая сирену скорой помощи и песню «Белый Кролик» группы Jefferson Airplane по радио. Я отвернулась и продолжила перевязывать израненные руки. Когда я уже, наконец, научусь этой «Чепу Хе»?
