Оказавшаяся у меня запись Никиты Джигурды 1984 года была «заявочно-программной». В ней Никита смело заявил о себе и как бы обнародовал свою жизненно-творческую программу. Эта «программа» тогда слышалась почти в каждой его песне. Свою фамилию он расшифровал: «Д. Ж.» — Дон Жуан, а «гурда» — марка стали. По-видимому, надо было понимать, как «Дон Жуан из стали» или «Стальной Дон Жуан».
«Слушай, внимай! Раскупоривай уши!
Души слов мёртвых я оживил!
Флюс — наболевших, гнетущих вопросов,
Насосом души в себя я отлил.
Болью наполнил вакуум пространства,
Странствовать будут — рифмы-ножи.
Жги мой глагол — сытых рыл постоянство,
И волю,[35]уставших идти, поддержи!» (из песни Н. Джигурды, запись 1984 г.)
Согласитесь, даже первые куплеты первой песни концерта звучали как «клятва», как «присяга» и как программа дальнейшей жизни и творческой деятельности. Тогда казалось, что именно такого барда, такого продолжателя традиций «школы Высоцкого» мы и ждали. В 1984 году многим из нас верилось, что со временем талант Джигурды окрепнет, окончательно оформится и станет действительно тем, что принято называть талантом.
А вот ещё песня Никиты Джигурды из того же концерта, которая звучит как исповедь, как разъяснение и, опять же, как заявка о себе — как о продолжателе творческого пути Владимира Высоцкого. Я попытаюсь по памяти восстановить её и показать Вам полностью:
«Я пригласил Вас, господа, чтоб сообщить Вам
Одно пренеприятное известье!
Я — ревизор, приехал, чтобы влить сам
Уколы песен в совесть Вашу бестию.
Считаю я себя достойным ревизором,
Не верит кто, тот негодяй и хам!
Хриплю я тоже, но это не позорно,
Не телевизионных песен «штамп»!
Не скрою, да, Высоцкий, но поймите!
Он — гений и открыл он новый путь.
У нас миллион дебильных исполнителей,
Но их ведь не бранят, хоть нужно «вздуть»!
Порой мне вслух, а чаще лишь глазами,
Миряне саркастичненько суют, —
«Владимира Семёныча знавали лично сами,
Он не любил, коль под него поют».
Но можно «под», а можно ведь и «над» — петь!
Узревши форму — не губите суть.
Сошкрябайте с мозгов цинизма накипь
И дайте же сарказму отдохнуть.
Не под него пою, над ним вспываю,
Над чем смеялся он, кручу на ус!
И пусть флажками ограждают волчью стаю,
Под ритм гитары я поддерживаю пульс.
Я родился куском бревна.
Всевышний резал меня не скальпелем,
Топор отбросив, изрёк, — Глыбина!
Ты облепись бескомпромиссным кафелем.
Шлем мужества дам я тебе в награду.
Кольчугу совести от стрел соблазнов,
Оружие дам! Ступай и не падай,
