С самого начала в Мейсене были серьезные проблемы с производством. Планировалось выстроить большую печь — для нее отвели пустующее помещение бывшего судебного присутствия. Доктор Бартоломей тщательно изучил устройство зарубежных печей, чтобы не повторить дефекты конструкции, допущенные в Юнгфернбастае: там температуру обжига регулировали на глазок, увеличивая или уменьшая подачу воздуха в топку. Недостатки метода проб и ошибок заставили Чирнгауза назвать дрезденские печи «котлами случая». Однако и здесь все упиралось в деньги: к 1711 году материальное положение мануфактуры стало настолько плачевным, что строительство печи в Мейсене полностью прекратилось.
Много хлопот доставляли разногласия с духовенством собора, который располагался по соседству с замком: у них были общая крепостная стена, общий вход и общий большой двор. Протестантские клирики с самого начала настороженно отнеслись к новой затее короля-католика — возможно, заподозрили, что это прикрытие для каких-то козней. И уж точно им не нравилось, что у них под боком разместили фабрику.
Несмотря на все препоны, Бёттгер кое-как сумел наладить ограниченный выпуск продукции. Изобретенный им красный фарфор был легче в изготовлении и не так требователен к условиям обжига, как белый. Бёттгер надеялся, что продажа изделий из нового материала даст средства, которых не удавалось добиться от короля, а значит, и возможность продолжить опыты по усовершенствованию белого фарфора.
Делать и обжигать красный фарфор на заводе уже умели, однако исключительная твердость и насыщенный цвет нового материала означали, что обычные формы и декоративные техники для него почти не подходят. Для такой тонкой и твердой керамики требовалось нечто совершенно иное: формы, которые подчеркнули бы преимущества материала, невиданный прежде декор, а главное — работники, которые справились бы с новаторской задачей. Гончары с фаянсовой фабрики делали что могли, однако для того, что задумал Бёттгер, нужны были мастера более высокого уровня.
Материал допускал самое разное применение, и Бёттгер добился, чтобы из него изготавливали изящные вещицы. Служащие мануфактуры разработали целый ряд оригинальных методов. Они смешивали несколько глин различного состава, так что получался мраморный рисунок, как у природного камня; украшали изделия рельефными цветами и листьями в китайском духе, а затем расписывали или даже инкрустировали драгоценными камнями. При правильном обжиге красный фарфор получался непористым и, следовательно, не нуждался в глазуровке; его можно было просто шлифовать, как мрамор. Дополнительный эффект достигался за счет того, что часть поверхности полировали до блеска, часть — оставляли матовой.
