— А ну стоять! — кричит он непонятно кому: или им, или нам.
«Мамонты» удирают, беря забор в прыжке, как прыгуны с шестами, но только без шестов. Физрук успевает поймать самого мелкого. Тот начинает всхлипывать:
— Отпустите!
— Ну фиг с тобой! Иди, — машет рукой физрук и предлагает: — Может, насыпать стекла за забором?
Он у нас новенький, пока еще на этапе проверки.
— Очумел?! Да наши же ребятишки первыми и напорются на битое стекло. И незаконно это. Милицию надо бы, — рассуждает сам с собой начальник лагеря. — Зря ты отпустил мальчишку.
— Не зря. Он самый младший из них. Чего уж ему отдуваться за всех.
— На фиг нам ментура. Мы и сами фигура, — вставляет в беседу свой голос кто-то из наших.
— Кончай базар. Вопрос: почему они к нам явились? Может, кто расскажет, что понадобилось этим бакланам?
Мы молчим. Знаем, но молчим.
Утром все проспали зарядку, даже сам физрук. В столовую мы подтягивались частями разрозненной полусонной толпы. Дисциплинированно строить нас в положенную колонну никто не собирался. Педагоги плелись такие же полусонные, как и воспитанники. В столовой мы ловили на себе любопытные взгляды остальных обитателей лагеря. После завтрака физрук Толик с начальником лагеря забили дыру на месте разбитого стекла картоном. Большинство ребят завалилось еще подремать, кто-то все вспоминал ночное происшествие. А физрук прошел нашу проверку. Зря мы его своими приколами доставали. Да и не злопамятный он мужик. Пожалуй, стоит ему рассказать, почему «мамонты» пришли. «Мамонты» — это закономерно. Пришедшие местные крутые были из Мамонтовки, небольшого поселка, что в четырех километрах от нашего лагеря. Да и здоровые они все. Ну настоящие мамонты.
Физрук Толик слушает молча.
— Ну герои! — иронично подводит он итог. — С местными я сам поговорю. Я их знаю — не отстанут. Я тут все лето у тетки провожу. Еще раз наведаетесь в клуб к ним — уши надеру. А тем, кто снял зеркала с их мотоциклов, принести мне в воспитательскую — верну хозяевам.
— Сергеевич, ты на наши шутки забей. Не со зла мы.
— Бывает.
Шутки были глупые. И даже скабрезные. Как-то мы подкинули в кровать физрука предмет женской интимной гигиены, участник популярных рекламных роликов. Взяли мы его у девчонок, пообещав классный розыгрыш над новеньким специалистом. На прокладку мы налили кетчупа и сунули Толику под одеяло. Физрук отреагировал лаконично:
— Зачем казенную постель испортили?! Стирать бы вас заставить.
Толик в наших глазах после той стычки с местными вырос. Он и инцидент уладил, и начал учить нас простеньким приемам самообороны. Еще он никогда не скрывал, что курит, нотаций на эту тему не читал, но и сигаретами делиться отказался наотрез.
