Серенада | страница 35



— Да.

— А что ты с ними делаешь?

— Иногда беру оттуда что-нибудь для работы. А часто вообще ничего не делаю.

— Мой брат тоже был музыкантом, — сказал он и сделал еще глоток. — Неплохой капуччино-то, а?

— Да.

— Сидя здесь, не скажешь, что в стране война.

— В самом Загребе мы не были.

— Держу пари, ты и там ничего не заметишь. Странная штука — война. На границах убивают, а в десяти километрах оттуда человек может спокойненько сидеть на террасе да посвистывать.

— Ну а как же солдаты?

— Театр. В ста километрах дальше — вот где настоящая заваруха. Мне-то все равно, пускай хоть перебьют друг друга. Хорваты против сербов, знаешь, что это такое? Фашисты-католики против фашистов-православных. Нет, от меня жалости не дождешься.


Таможня сплитского аэропорта не проявила интереса к нашему багажу, и мы прошли через узкое здание из стекла и стали к длинной цепочке такси у входа: старые «мерседесы», «опели», «лады», «заставы».

И здесь над асфальтом тоже дрожал знойный воздух. От группы мужчин, толпившихся у дверей, отделился шофер переднего «мерседеса», широкоплечий, похожий на крестьянина, с красной от загара лысой головой и солидными седыми усами, в поношенном костюме. Торговаться об оплате он отказался, кивнул на счетчик и объявил, что все будет официально, согласно распоряжению властей. Когда он говорил, пышные усы двигались, точь-в-точь как занавес, закрывающий рот.

— Будто с этими счетчиками нельзя смухлевать, — вздохнул Фред. — Неохота мне здесь прохлаждаться. Едем.

Мы разместились на влажной искусственной коже, открыли окна, и машина помчалась по равнине вдоль высокой зубчатой горной цепи из серых каменных глыб. Дома по обе стороны узкой дороги, бежавшей среди тучных садов и огородов, от войны не пострадали, а справа нам временами открывался вид на просторную бухту. В двадцати пяти километрах дальше находился Сплит, современный город вокруг римского дворца, выстроенного императором Диоклетианом на узком мысу, как сообщал маленький путеводитель, который я читал в самолете.

В 1991 году, в начале боснийской войны, сербы обстреливали город и его окрестности, меж тем как полные добрых надежд наблюдатели ООН дожидались результатов женевских переговоров. По-видимому, разрушительные последствия обстрелов за минувшие три года были устранены, не считая нескольких руин, возраст которых не поддавался определению.

— Это из-за войны? — выкрикнул Фред на безукоризненном немецком, когда проехали третьи развалины.