Полковник Мур понял, кажется, что нет смысла продолжать строить из себя оскорбленного, кивнул в знак согласия и откинулся на спинку стула, всем своим видом выражая полнейшее презрение к нам.
Синтия несколько умерила свой пыл и почти дружественным тоном спросила:
— А когда, по-вашему, Энн Кэмпбелл могла бы посчитать себя вполне удовлетворенной своей войной с отцом?
Не глядя на нас, Мур ответил бесцветным, профессиональным голосом:
— К несчастью, это было известно лишь ей одной. Очевидно, предпринимаемые только ею действия не могли принести ей удовлетворения. Частью проблем являлся сам генерал Кэмпбелл. — Мур криво усмехнулся и добавил: — Но это не тот генерал, который признает себя побежденным, он не признает даже того, что ему нанесен какой-то урон. Кэмпбелл никогда не выкинет белый флаг. Насколько мне известно, он ни разу в жизни не просил прекратить огонь, чтобы начать переговоры. Видимо, он считал свои прежние действия в отношении дочери утратившими какое-либо значение после всего того, что сделала она потом.
— Иными словами, — вмешалась Синтия, — они были оба слишком упрямы, чтобы попытаться мирно договориться. И он так и не извинился перед ней за свое предательство.
— Он извинился, но в присущей ему манере, и вы можете себе легко представить, какого рода извинений можно дождаться от подобного человека.
— Печально, что, пока эти двое выясняли отношения, пострадало слишком много невинных людей, — подытожила Синтия.
— Такова жизнь, такова война, — вздохнул Мур. — Когда было по-другому?
И он был прав. Как сказал Платон, «лишь мертвые конец войны увидят».
— Когда утром вы выходили из дома, вы обратили внимание на то, что машины Энн Кэмпбелл нет на обычном месте? — спросила его Синтия. — Я имею в виду, конечно же, утро после ее убийства.
— Возможно, подсознательно я это и отметил, — подумав, ответил он.
— Вы что же, никогда не обращали внимания на ее машину?
— Нет.
— Значит, вам было безразлично, дома ли еще ваша подчиненная и соседка, или же уехала на службу?
— Нет, отчего же, обычно я обращал на это внимание.
— Она вас когда-либо подвозила?
— Случалось.
— А вы знали, что в то утро капитана Энн Кэмпбелл ждали к завтраку ее родители?
— Нет… то есть да, теперь, когда вы сказали об этом, я вспомнил: она действительно мне об этом говорила.
— И какова же была цель этой встречи за завтраком?
— Цель?
— Разве Кэмпбеллы часто собирались за одним столом?
— Мне кажется, нет.
— Насколько мне известно, полковник, — заметила Синтия, — генерал Кэмпбелл выдвинул перед дочерью ультиматум, касающийся ее поведения. И ответ Энн Кэмпбелл должна была дать именно во время этого семейного завтрака. Не так ли?
