Полковник Фоулер наклонился над столом и сказал:
— Я надеюсь, вы понимаете, что подобное поведение вызвано болезнью, но ни в коем случае не отношением к ней ее отца. У всех у нас бывают воображаемые враги, но, если врагом вдруг становится отец, уже ничто не может изменить отношение ребенка к нему, как бы родители ни старались окружить его любовью и заботой. Этой женщине с нарушенной психикой требовалась медицинская помощь, но она ее не получала. К тому же этот сукин сын Мур подливал масла в огонь ее ненависти, преследуя свои личные нездоровые интересы. Мне думается, ему хотелось проверить, насколько он способен контролировать развитие событий и во что это может вылиться.
С минуту никто не проронил ни слова, затем Синтия спросила:
— Но почему генерал не попытался решительно пресечь ее происки? Разве не он руководил боевыми операциями в долине реки Евфрат?
— Там ему было легче, — ответил полковник Фоулер. — С Энн Кэмпбелл справиться было куда как труднее. Признаться, примерно год назад генерал подумывал над этим. Но я отговорил его от этой затеи. Судите сами: добейся генерал перевода в другое место полковника Мура или положи он дочь в больницу, на что имел полное право как командир, ситуация от этого только бы осложнилась. Генерал благоразумно последовал моему совету, оставив все как есть.
— Прямое давление с позиции силы на Мура и свою дочь вряд ли пошли бы на пользу карьере самого генерала, — заметил я, — потому что таким образом он признал бы наличие проблемы.
— Ситуация сложилась весьма деликатная. Миссис Кэмпбелл, мать Энн, считала, что дела пойдут лучше, если дать дочери выпустить ее неестественный гнев. Она предпочитала ни во что не вмешиваться. Но генерал все же решил действовать, и это произошло неделю назад. Но было, увы, уже слишком поздно.
— А каким образом, — спросил я, — решил действовать на сей раз генерал?
Полковник Фоулер собрался с мыслями и ответил:
— Не уверен, что это имеет прямое отношение к делу.
— Предоставьте это решать мне, полковник.
— Ну хорошо, так и быть, я вам расскажу. Несколько дней назад генерал поставил своей дочери ультиматум. Он дал ей возможность выбирать: либо она уходит в отставку, либо ложится на лечение или лечится дома. Третий вариант — она отвергает оба предыдущих, и в этом случае генерал направляет рапорт прокурору, и тот расследует ее недостойное звания офицера поведение и передает дело в военный трибунал.
Я понимающе кивнул головой: если все это было правдой, тогда именно этот ультиматум и ускорил развязку конфликта между отцом и дочерью, которая произошла на стрельбище номер шесть. Во всяком случае, так мне подсказывала интуиция.
