— Я понимаю, что́ ты имеешь в виду, я согласен с тобой, я пытаюсь что-то с собой сделать. Мы что-нибудь придумаем вместе.
— Пол, бедняжка, — сжала она мне руку. — Я тебя расстроила?
— Да.
— Тебе тяжело сейчас?
— Немного легче.
— Я заметила некоторое улучшение после Брюсселя. Ты изменился.
— Я стараюсь.
— Ты испытываешь мое терпение.
— У нас все образуется.
— Хочется верить, — она поцеловала меня в щеку и выпустила мою руку. — Что теперь?
— Теперь займемся делом. — Я открыл дверцу «мустанга».
— Но ведь это не стрельбище номер шесть.
— Это стрельбище номер пять.
— Тогда зачем мы выходим?
— Захвати фонарик, — сказал я, вылезая первым из машины, и она последовала за мной.
Мы замерли в нескольких шагах друг от друга, привыкая к темноте и вслушиваясь в звуки ночи, как нас учили в школе.
— У меня есть подозрение, — наконец сказал я, — что в два семнадцать той ночью рядовая первого класса Роббинс видела свет фар другого автомобиля, вовсе и не джипа Энн Кэмпбелл. И что Энн Кэмпбелл действительно подъехала к шестому стрельбищу с выключенными фарами, не желая привлекать внимание часовых, поскольку знала расположение охраняемых постов. Где-то здесь она и выключила фары и остаток пути проехала при лунном свете. Она приехала сюда, чтобы встретиться с кем-то, прямо из штаба, откуда уехала в час ночи, оставив на посту сержанта Сент-Джона. Вот почему никто из других часовых ее и не видел. Логично?
— Если исходить из того, что она с кем-то заранее договорилась о свидании, то вполне, — согласилась Синтия.
— Тогда эту версию и возьмем за основу, — продолжал я. — Энн прибыла сюда примерно в час пятнадцать.
— Возможно.
— О’кей, — размышлял вслух я, — тот, с кем у нее было свидание, скорее всего, подъехал первым.
— Почему?
— Потому что так они условились. Она знала, что может задержаться на дежурстве по непредвиденным причинам, позвонила из штаба этому человеку и сказала: «Будь в условленном месте не позднее половины первого ночи и дождись меня».
— Допустим.
— У человека, ехавшего к ней на свидание, не было причины находиться в такое время на стрельбище, поэтому, чтобы не привлекать к себе внимание часовых, он доехал вот до этого места и свернул налево. — Мы сошли с шоссе и прошли на посыпанную гравием площадку для парковки. Там я сказал Синтии:
— На этой площадке ставят свои автомобили приехавшие на стрельбище номер четыре и номер шесть. Здесь же высаживают курсантов и грузовые автомобили, после чего они разворачиваются и уезжают. А приехавшие на стрельбы расходятся по своим позициям. Я помню это еще по тем временам, когда сам служил здесь в молодости.
