“Заметив, что заря обернулась своей противоположностью…”[117]
Заметив, что заря обернулась своей противоположностью, Аннабель увидела, как тени ее юности колышут портьеры. Ей захотелось окончательно и навсегда распрощаться с любовью. К этому ее подталкивало буквально все: потока воспоминаний, сказала она себе, ей должно теперь быть достаточно. Ее ждала ночь и больные органы. Еще один опыт, еще одна жизнь: не такая приятная, как предыдущая, но зато и не такая долгая. Соседка завела себе пуделя: почему бы и ей не завести? Пудель не способен никого защитить от хулиганов, но он постоянно пребывает в детстве, и это радует глаз. Пудель тоже замечает, что портьеры колышутся, и тихо поскуливает, увидев солнце. Он признаёт свой поводок и ошейник. Как и человек, пудель может заболеть раком. Но он не боится смерти. Оглядевшись вокруг, пудель тявкает и кидается в водоворот.
“Безмятежная, в коме глубокой…”[118]
Безмятежная, в коме глубокой,
Она знала, что шла на существенный риск
(Так порою мы терпим пылающий солнечный диск,
Несмотря на покрывшие кожу бугры волдырей),
Полагая, что мир полон добрых людей,
Но она заблуждалась жестоко.
Она могла бы жить, не ведая горя,
В компании маленьких деток и четвероногих,
Но она предпочла окунуться в людское море:
В девятнадцать лет она была красивее многих.
Ее волосы – тонкие, белые —
Придавали ей сходство с неземным видением,
Чем-то средним между привидением
И Офелией.
Безмятежная, навеки красивая,
Едва колышет дыханием ткань простыней.
Со стороны кажется, что она такая счастливая,
Но кто знает, что снится ей в мире теней?
“Сначала была любовь или намек на любовь…”[119]
Сначала была любовь или намек на любовь,
Были анекдоты, двусмысленности, недоговорки;
Затем был первый поход
В одно тихое заведение,
Где время почти не идет
И все дни как один – нежно-кремовые.
Было забытье, полузабытье и бегство,
Или намек на бегство.
Ты лежал ночами в постели, как в детстве,
И не мог заснуть:
В ночной темноте
Ты часто слышал, как стучат твои зубы
В полной тишине.
Стал бредить уроками танцев,
Чтобы потом,
В жизни другой,
Танцевать под луной,
Всегда под луной,
Всегда с кем-то.
Но все прошло,
Ты уже неживой,
Теперь ты совсем неживой,
И ночь навсегда с тобой —
Засохли твои глаза.
И с тобой навсегда тишина —
У тебя больше нет ушей.
И ты навсегда одинок —
Никогда еще ты не был так одинок.
Ты лежишь, ты дрожишь и задаешься вопросом,
Прислушиваешься к телу и задаешься вопросом:
Что тебя ждет
