— Но ты же старый и мудрый конь. Не можешь разрулить?
— Сил моих больше нет. Можно случай расскажу?
— Давай!
— Зашли в пивную в Варшаве.
— Не сомневаюсь.
— Он говорит: сними бейсболку.
— Правильно говорит.
— Я говорю: почему? Прокуренная пивная. Оплеванный пол. Все вокруг сидят в бейсболках, шляпах, касках, кипах, малахаях. Он говорит: если не снимешь бейсболку, я уйду!
— Ну, а что, ты не снял?
— Да все в пивной сидят в бейсболке.
— А он что?
— Мы, русские, должны быть выше.
— Правильно говорит.
— Ты это серьезно? Представь себя на моем месте! Мы — в Варшаве. Он встает и уходит! Но мы на задании! Куда я должен идти? У него фотоаппарат. А я без всего. Мы что, по отдельности должны работать? Мои действия? Вот он ушел. А я? Я что должен делать? Вернуться в Москву?
— И что ты сделал?
— Я побежал и догнал его.
— Не навалял?
— Нет.
— Вы, кстати, обещали мне польскую водку привезти.
— Мы ее купили. Но от отчаяния и радости выпили в поезде. Я сказал: давай доделаем задание. Вернемся, я скажу шефу, чтобы я с тобой больше не работал.
— Бейсболку снял?
— Снял. Так до конца и не надевал.
— Молодец. Вот так, Саша. Работа наша — это еще и компромиссы. Надо иногда и уступать. Тем более — бейсболка! Снял бы и сказал: «О! Юрка! Как ты прав!» Ну, это смешно. Ты же взрослый мужик. Чувствуешь, бык прет на тебя, отойди, сделай шаг в сторону. Где-то надо мудро уступать. Ты же старше его. Почему вы будете работать двоем? Ты — не журналист, но пишешь смешно. Юрка журналист. У него мышление стратегическое, строгое, журналистское. В результате, в таком миксе, получается хороший продукт. Иди и работай. И не беспокой меня.
— Но я когда-нибудь убью его.
— Буду крайне огорчен. Мы его с почестями похороним. А тебя с почестями в тюрьму отправим. Напишешь оттуда репортаж: «Как меня опустили».
— А с Варсеговым нельзя меня отправлять? С ним у меня гармония.
— Сопьетесь!
— А с Яськой? Или с Анечкой, секретаршей?
— Все! Иди работай!
— А ишшо там, в Московском отделе, одна такая есть….
— Иди, я сказал…
Неделю мы с напарником писали материал. Писать вдвоем с Юркой — это мука похлеще Дантова Ада. Не знаю, как писали Ильф и Петров, но мне такой тандем был не по вкусу. Мы сидим каждый за своим столом и вслух рассказываем о своих похождениях, по нескольку раз переделывая каждое предложение. Я бы написал это за пару дней с десятью перерывами на пиво.
— Когда я тебя писать научу! — восклицал Юрка с досадой, как будто я был недобросовестный ученик, а он мудрый наставник. Я чувствовал себя, как чеховский Ванька Жуков, которого сварливая хозяйка хлещет селедкой по невинному лицу. А между тем мои рассказы были опубликованы во всех юмористических изданиях России, Израиля, Канады. У меня к тому времени вышли три книжки рассказов, роман и повесть… Обидно ходить в учениках у задаваки и воображули.
