«Крестовый поход против меня»
«Другие страны не разделяли точку зрения США и поэтому отказывались становиться орудием американского крестового похода против меня», — хладнокровно говорит Рич. На мой вопрос, получал ли он информационную и другую поддержку, Рич дает очень краткий и столь же выразительный ответ. «Возможно», — отвечает он, улыбаясь, и отпивает еще глоток вина.
Даже сегодня вряд ли кто-то знает, что сотрудники Госдепартамента США, которые не могли не знать о действиях своего правительства, были (как я покажу позднее) в личном контакте с Ричем — беглецом, за которым охотились государственные органы страны. На готовом в любой момент взорваться Ближнем Востоке, стратегически важном для Соединенных Штатов, Рич был действенным дипломатическим инструментом.
Агенты правоохранительных органов тоже это понимали. Особенно резко и откровенно высказался на эту тему Говард Сафир: «Оказалось, что главная помеха для оперативной работы — необходимость действовать через бюрократов из Госдепартамента», — заявил он, давая показания Комитету по надзору за деятельностью правительственных органов. Критикуя определенные «политические ограничения», он заявил, что беглецов не удалось арестовать из-за отсутствия поддержки на высшем уровне: «Я считаю, что если бы на высшем правительственном уровне было принято решение арестовать Марка Рича и Пинкуса Грина, используя все доступные средства, то мы бы до них очень быстро добрались». Комитет пришел к тому же заключению: «Соединенные Штаты не проявили политическую волю, чтобы добиться выдачи этих беглецов».[182] Кроме того, США не проявили и политическую волю, чтобы разрешить эту ситуацию.
