— Послушай, ты кто? — напрямую спросил Мазур.
— А ты не знаешь? — прищурилась она как-то вовсе уж загадочно.
— Представления не имею.
— Серьезно?
— Абсолютно.
— Ты вообще откуда?
— Из Австралии.
— Душа отдыхает… — призналась она, мечтательно жмурясь. — А ведь ты, похоже, не врешь… Будто меня не знаешь. Совсем интересно. Я тебя не отпущу, точно. Когда еще выпадет такой случай, феномен этакий…
— Только не говори, что ты английская принцесса, — сказал Мазур. — Я не переживу.
— Почему?
— Потому что ты мне сразу понравилась. А если ты окажешься английской принцессой, меня такая оторопь прошибет, что даже на танец не рискну пригласить…
— Ерунда, — сказала Кристина. — Честно, я не английская принцесса. У них у всех, между прочим, морды лошадиные, так что не надо меня обижать такими предположениями…
«Нет, ну кто? — добросовестно ломал голову Мазур. — Кем она может оказаться, с таким лексикончиком и манерами? Яхта, конечно, роскошная, но и Гай, и эти девицы, которых он беззастенчиво охлопывает всех троих сразу, никак не тянут на аристократов. Да и нет в Штатах никаких „светлостей“… правда, у нее не американский, а европейский акцент… Задачка…»
Как бы там ни было, он все же поймал ветер, чрезвычайно похоже на то. Наладилось непринужденное общение, хотя то и дело себя чувствуешь, словно на минном поле — язычок у нее без костей…
Стараясь сделать это незаметно, он посмотрел влево. Там, за небольшим, как раз на двоих столиком сидел тот шкаф с пистолетом под полой, которого Мазур уже видел на «Доротее» — и еще один, почти точная копия. Перед ними стояли всякие тарелки-блюда, но Мазур не заметил на столике ничего спиртного. И пушки, поклясться можно, у обоих при себе. Охрана, а? Считайте меня распоследней сухопутной крысой, если эти двое не хорошо дрессированные охранники: внешний облик, выбранная позиция, откуда великолепно просматривается весь зал, их позы, взгляды, полное отсутствие спиртного… Куда ж это мы попали с нашим калашным рылом на сей раз?!
— Ну вот, а поскольку я не английская принцесса, точно, ты вполне можешь меня позвать танцевать. Без всякой оторопи.
Музыка играла культурная, ненавязчивая, совсем непохоже на то, к чему Мазур привык на родине. Он охотно поднялся, прошел следом за ней на открытое пространство, свободное от столиков, положил руки на талию, не чувствуя ни малейшей неловкости — в свое время его в Южной Америке выучили так, что он мог запросто оторвать классическое аргентинское танго, подвернись умелая партнерша (исторической точности ради следует уточнить, что преподали ему это умение труженицы провинциального борделя, где Мазур поработал вышибалой из-за очередных сложностей жизни).
