– Видите ли, она сдает комнаты внаем, – со всей определенностью высказалась мисс Грииб, – а те, кто у нее живут, поставляют ей собственные продукты и платят за обслуживание и разведение огня на кухне.
– И кто же проживает у нее сейчас?
– Никого, – без колебаний ответила его хозяйка. – Последние три месяца она сама платит по счетам. Ее последний постоялец съехал перед Рождеством.
– Как его звали – или ее?
– Его, – с улыбкой ответила мисс Грииб. – Дамам, с утра до вечера путающимся у нее под ногами, миссис Бенсусан предпочитает джентльменов, которых целыми днями не бывает дома. Должна признаться, я тоже, – закончила хозяйка, метнув на него влюбленный взгляд.
– Так как же все-таки его звали, мисс Грииб? – повторил свой вопрос Люциан, пропустив намек мимо ушей.
– Минуточку, – пробормотала мисс Грииб, несколько выбитая из колеи собственной неудачей. – У него еще была какая-то странная фамилия, связанная с платежами. Билл[8] – сокращенное от Уильям. Нет, не то, хотя и очень похоже. Квортердей?[9] Нет. Но все равно, связь с первыми днями квартала точно была. Рента! – с торжеством закончила мисс Грииб. – Точно, его звали Рент, только без буквы «а» в конце.
– Р-е-н-т? – по буквам произнес Люциан.
– Да, Рент! Мистер Рент. Странное имя, мистер Дензил, не находите? Похоже на какой-то ребус, если можно так сказать. Он поселился примерно в то же самое время, когда мистер Бервин арендовал номер тринадцатый, и прожил у миссис Бенсусан шесть месяцев.
– Действительно странно! – согласился Люциан, дабы пресечь дальнейшие комментарии. – И что же это был за человек, этот мистер Рент?
– Не знаю. Я не слышала о нем ничего особенного, – с сожалением призналась мисс Грииб. – А могу я спросить, для чего вам все это нужно, мистер Дензил?
Люциан заколебался. Он не без оснований опасался язычка своей домохозяйки и не хотел, чтобы его связь с делом Рена стала всеобщим достоянием на Женева-сквер. Но при этом мисс Грииб была ценным союзником хотя бы потому, что досконально знала окрестности, была знакома с местными обитателями и их привычками. Посему после недолгих размышлений он назначил свою хозяйку на роль поверенного, решив не обращать внимания на ее болтливость.
– Вы умеете хранить тайны, мисс Грииб? – торжественно спросил он.
Пораженная его серьезностью и сгоравшая от любопытства относительно ее причины, мисс Грииб стала громко уверять, что скорее умрет, чем скажет хоть слово кому-нибудь о том, что собирается открыть ей мистер Дензил. Она намекнула, сопроводив свои откровения загадочными кивками и взглядами, что ей известны даже тайны, ставящие под сомнение супружеское счастье каждой семьи на площади, и сослалась на тот факт, что все эти семьи до сих пор живут в мире и согласии, как на доказательство того, что ей можно доверять.
